Выйдя из поместья, Джамаль почувствовал присутствие нечисти, которое нарастало по мере приближения к группе всадников. Страх буквально колотил Искандера и неизбежно передавался арию, заставляя холодеть его ладони. Странным являлось то, что перед ним находились высокородные господа, но аура нечисти была настолько сильна, что, казалось, где-то спрятался дикий зверь.
Наконец, арии подошли достаточно близко для того, чтобы можно было разглядеть лица прибывших.  Джамаль аккуратно притянул за плечо растерявшегося юнца. Тот нуждался в напутствии.
– У знатных господ свои тайны, наше дело быть учтивыми и уместными,- шепотом произнес харматанец,-  И ни тени замешательства на лице.
Джамаль остановился со своим спутником на почтительном расстоянии от гостей. Стараясь быть незаметным и слиться со слугами, лекарь занял наблюдательную позицию.
Более высоких чином гостей было трудно представить. Величественный Эддар де Летт собственной персоной в сопровождении личной свиты. Рядом с тиверским герцогом находился ревалонский принц Маркус. От него-то и исходила энергия хищника. Оборотень. Подумать только, сын ее Величества – оборотень… Но нет,  не место и не время изумлению.
Меж тем гостей поприветствовали и сопроводили в обеденную залу. Джамаль дождался, когда двор опустеет и отправился следом. Подходя к закрытым дверям, он замедлил шаг и остановился у стены – достаточно далеко, чтобы его не обвинили в подслушивании заобеденных бесед. Нужно было во что бы то ни стало донести до сведения ее Величества  об оборотнической сущности Маркуса. Разумеется,  она могла знать об этом, но нельзя было исключать и возможного неведения. Долг ария – своевременно сообщать о подобных обстоятельствах.
Арий терпеливо ждал появления Императрицы, пока, наконец, его ожидание не было прервано криками, донесшимися из залы. Из распахнутой двери выбежала София фон Эдель, на ее платье темнели алые пятна. Она была очень напугана, но не ранена.  Джамаль слышал крики ее Величества. Не дожидаясь приглашения, он метнулся в обеденный зал.
«Покушение»- пронеслось в голове ария. Емкая мысль, характеризовала представшую перед его глазами картину . Принц прижимал к шее окровавленную салфетку, Летиция в отчаянии склонилась над сыном, один из рыцарей добивал несостоявшегося убийцу.
Вынув из лекарской сумки аккуратно свернутое полотно, Джамаль придавил им рану на шее Маркуса.
«Плохо дело, плохо…» Были повреждены крупные сосуды.  Правой рукой арий нашел в сумке пузырек с зельем. Особое успокаивающее средство снижало пульс и приводило пациента в транс. В таком состоянии лекарю было удобнее работать с раной. Джамаль дал раненому выпить зелье. На оборотнях он его еще не применял, но подозревал, что принц в бессознательное состояние от зелья не придет. Главное сейчас замедлить бег сердца…
Продолжая зажимать рану, Джамаль достал из сумки еще одну склянку, побольше. Голубоватая жидкость мерцала на свету. Обеззараживающее средство было излито на полотно, начавшее пропитываться кровью. Лишенное свойств едкости, оно могло применяться и внутрь, как эликсир. Можно было не опасаться, что оно навредит, попав в кровоток.
Левая рука ария легла на правую, удерживавшую полотно на ране. Сложней всего было работать вслепую, но импровизированный зажим отпускать было нельзя. Целительная энергия потекла из ладоней лекаря, заставляя регенерировать плоть. Закрыть поврежденные крупные сосуды – вот что требовалось сделать как можно скорее. Медленно тянулись минуты, Джамаль оставался неподвижным. Вот для этого и служила анатомическая практика, когда арий, постигая лекарскую науку,  часами проводил время за вскрытиями трупов. Для этого он под увеличительным стеклом рассматривал и запоминал строение мышечных волокон, сосудов и костной ткани. Запоминал соотношения величин и пропорций до миллиметров. Перед закрытыми глазами лекаря представала картина поврежденных тканей, он направлял течение целительной энергии в критические точки и концентрировал ее воздействие там, где это требовалось. Постепенно он ослаблял нажим на полотно: кровь уже не текла толчками, но сочилась из начавшей затягиваться раны. Теперь можно было наложить временную повязку
- С ним все будет в порядке.- Джамаль обращался не к Императрице, но к матери. Ей нужно было это услышать и знать, что ее сыну не угрожает гибель. Заявление было несколько преждевременным, но арий был готов поручиться, что при должном уходе Маркус вскоре поправится.
- Сейчас ему необходим покой и продолжение лечения.

Мирок Рут рухнул в одночасье. Все догмы, все правила были нарушены единым росчерком.
Империей правила нечисть.
Глаза прищурившейся магички наткнулись наконец на того ария, который ранее покинул княгиню. Там же был и ван Рэ. Они стояли вместе, близко-близко. И тот, что был старше, был совершенно спокоен. Без малейшего признака тревоги на лице. Арийка икнула. Она пыталась сдержать смех. Почти сумасшедший, почти истеричный. Не-мо-жет-та-ко-го-быть! Их выдирали из семей, учили, травили те, кому они должны были служить. Те, кто сами были монстрами. В голове всплыл давний разговор с инкубом. Его бешеные обвинения, его больно бьющие по щекам слова. Как же он был прав, а она... Дура.
Все двинулись внутрь замка. Рут стояла на месте не шевелясь и замерев, глядя куда-то невидящими глазами. Кто-то из слуг толкнул девушку плечом, кто-то наступил на ногу и, наконец, её просто отшвырнули в сторону, как стул, что стоит и мешает на дороге. Рут оглянулась. Мир стоял вверх тормашками. Незнакомые, чужие лица. Монстры. Нечисть. Кто из них кто? Ария чувствовала их. Не только Маркуса. Но.
Нечисть правит миром.
Её взгляд зацепился за тёмную голову княгини, скрывающуюся в доме. И светлую её сестры. Внезапно стало спокойно. Она потом разберётся. Если всё не правильно, если всё стоит вверх ногами, иногда полезно не обращать на это внимание, потому, что есть тот, кто так же, как и ты стоит вверх головой.
Магичка врезалась плечом в толпу следующую за Светлейшими, догнала Агнетту фон Эдель и тенью встала за её спиной.

- Мэтресса... - Агнетта объясняла ей о боязни сестры ариев. С детства боязни. Позор и проклятье.
Рут кивала, и понимающе смотрела на княгиню. Она понимала, что это была за боязнь. Сложно не понять, когда тебя пинком вышибли из привычного для тебя мира. На все вещи начинаешь смотреть иначе. Начинаешь задавать другие вопросы и искать для себя иные ответы.
- Я понимаю, Ваша Светлость, - Рут смогла улыбнуться. Искренне. И тихо добавила, - Вы можете на меня рассчитывать. При любых обстоятельствах.
И она смешалась с толпой, продолжая неотступно следовать за княгиней.
В обеденную залу Рут не вошла. Куда там девать себя она не знала. Она подождёт здесь. В случае надобности в ней, на зов она войти может всегда и это лучше, чем, если её выставят за дверь.
Заняться было нечем, разве что...
Сумка! Её дорожная сумка, так и осталась лежать, где-то возле кухни. Она наверняка успеет. Девушка бросилась к лестнице.
Рут уже возвращалась обратно, когда по нервам резануло, сначала смертельной ненавистью, а затем таким же резким ужасом. На секунду свело внутренности. Сумка полетела в сторону. Магичка бросилась в залу.
Агнетта сидела недалеко от принца и вцепившегося в его глотку оборотня.
У маленьких есть преимущество - они втиснутся в любую щель. И там, где одному, нужно запрыгивать на стол, другой бегом пробежит под столом. На чьи ноги она наступает, Рут совершенно не обращала внимания. Тем более, что эти ноги исчезали из-под стола, так как многие вскакивали. Когда она выскочила оборотень упал на пол, разбрызгивая кровь из вспоротого горла. Магичка схватила какую-то ёмкость с вином и плесканула из неё по полу в сторону оборотня. Кровь твари и вино смешивались, индевея причудливым узором на полу. Сосуды в теле нечисти превращались в замороженные кристаллы, напоминая красные кораллы аквилейского моря, застывая и обращаясь в лёд. Меч мужчины, что вскрыл оборотню глотку, теперь вошёл тому в грудь и расколол уже заледеневшее сердце.
"Сейчас вылечи себя, собака" - Рут шмыгнула носом и кинулась к княгине.
Добраться до Её Светлости уже было сложнее. Звенело стекло, раздавались вопли, кто-то завизжал. Среди людей начиналась паника. До Маркуса-оборотня Рут дела не было.
Слёзы текли из глаз княгини. Магичка посмела прикоснуться к предплечью Агнетты.
- Ваша Светлость. Всё хорошо. Все, кто должен жить - будут, - Мирт бережно держала княгиню за руку.
Её Светлости не пристало впадать в истерику. Рут была монументально спокойна. Нечисть пожирает друг друга. Спасать нужно было людей.

Отредактировано Рут Мирт (2015-03-25 09:45:50)

Нет в мире существа опаснее хорошего человека, вынужденного совершать правильные поступки. Бледность схлынула, взгляд по-прежнему оставался спокойным и решительным.
Распоряжения Аурелии он слышал, однако не был уверен - заметила ли она его краткий, но полный одобрения кивок.
— За ходом расследования я прослежу лично, - на скулах короля Тиверии Эддара I де Летта вспухли желваки. - И видит Бог, этого права меня никто не лишит.
Последние слова предназначались одновременно всем и никому в этой переполненной испуганными людьми комнате.
— Мне очень жаль, моя драгоценная супруга, - позволив Ее Светлости разобраться с приказами, Его Величество вплотную подошел к жене. Ладонь опустилась на плечо, пальцы стиснулись - то ли оберегающий, то ли остерегающий жест, - я никогда не испытывал недостатка во врагах - как и все мы, любовь моя; теперь же, с коронацией... - де Летт неопределенно пожал плечами. - Не все из моих дворян оценили перспективы сотрудничества с Ревалонской Империей. Есть среди них такие, кто востоку всегда предпочитал запад, а есть и такие, кого с западом связывают не только деловые отношения, но кровь... Опасные времена, моя драгоценная супруга. Впрочем - прошу простить за вынужденное жестокосердие - есть в покушении на жизнь Его Высочества и положительный момент: если выяснится, что за сегодняшним инцидентом стоит Харматан, выходит, связи с харматанской аристократией Маркус утратил, а значит, перед вашим Императором и самой Империей Его Высочество чист. Бедный мальчик. Нападение оборотня! Надо отдать должное Уилламу. Юный барон очень храбр.
Эддар вздохнул. Неумелая внешняя политика, какой отметились последние годы правления короля Людовига, стала причиной банкротства многих тиверийских родов. К сожалению, за медленное выгорание былого величия рода фон Ларсенов ответственности Людовиг не нес. Вероятнее всего, признавал де Летт, у этого выгорания вообще виновников не было, такова жизнь - за всякой эволюцией всегда, рано или поздно, так или иначе последует регресс. Крайне печальное состояние, допустить финальной стадии которого - забвения - Эддар де Летт не мог. Фон Ларсены присягнули ему одними из первых и каким бы шатким не было их положение в обществе, прежде всего они были союзниками, а де Летт уважал любой, даже самый символический союз. Его Величество с силой растер переносицу. Символика символикой, между тем отношения с фон Ларсенами Его Величество Эддар де Летт склонен был рассматривать сугубо с позиции творчества - немного импровизации и давным-давно пересохший колодец способен превратиться в бьющий ключом ресурс.
С охлаждением отношений между Западной и Восточной Империями, основным источником доходов эделейского княжества становился каботаж. Производство и реализация продукции горнодобывающей отрасли, конечно, вносили в экономику государства значительный вклад, однако окупить всех потребностей не то чтобы малонаселенной страны не могли. Как не могли окупить всех нужд и потребностей местной аристократии. Союз с фон Ларсенами давал фон Эделям выход на новый рынок, имя фон Ларсенов - пользующихся уважением и доверием политиков, по-прежнему не утративших в Тиверии вес - выступало гарантом надежности; и хотя фон Ларсены не могли сравниться могуществом с фон Эделями, Конрад фон Эдель понимал - объединение с тиверийской знатью для его княжества, быть может, и не предел мечтаний, но определенно счастливый билет. А что важнее - это прекрасно видел Его Величество Клемент ван Фриз.
— Нам всем нужно отдохнуть, - подытожил Его Величество Эддар де Летт. - Я понимаю ваше беспокойство о здоровье племянника, тем не менее, главная ценность здесь и сейчас, Ваша Светлость, - наш сын.