Что уж отразилось на высоком челе Сурии фон Аушве – о том история умолчит. Но, скорее всего напряженная работа мысли, суть которой сводилась к следующему: если ей поручено сопровождать принца, и если этот юноша, не смотря на царские одежды, похож на харматанца примерно так же, как сама Сурия на Императора, то… то следует признать юношу – принцем чистейших харматанских кровей. Наичистейших. Как высокогорные родники.
Помянув государственную политику, дипломатию, разведку и Асвальда Рейнеке в частности словом неласковым, Сурия поспешила к тому, кто на сегодня был назначен Птенцом и Защитником.
- Прошу прощения, Ваше Высочество, временная близорукость, знаете ли. Бывает. Итак, рынок? Ну, зачем же нам рынок? В Аверне много других мест, достойных внимания наследника харматанского престола. И я готова показать вам их все. Лично.
«Ну, только дай мне выбраться из дворца, я устрою тебе допрос в лучших традициях».
Сурия, пожалуй, разозлилась. Даже не пожалуй. Для поддельного харматанского принца, разговаривающего на поддельном харматанском языке, ничего хорошего это не предвещало.

Отредактировано Сурия фон Аушве (2012-08-15 22:34:52)

В чём был бесспорный плюс службы на границе с Харматаном так в том, что волею судеб Хельга научилась разговаривать на этом противном Создателю языке. Училась долго, коверкая акцент, путая слова, всё-таки она не была склонна к знаниям подобного толку, и язык запоминался с особенным трудом. Но когда бравый харматанский арий бежит на тебя с криком «умри ревалонская шлюха» как-то без всякого переводчика понимаешь, что именно он имел в виду.
В зале уже было достаточно много людей: Сурия блистала в своём сверкающем наряде, несчастный переводчик, отчаянно волнуясь, пытался донести до окружающих смысл сказанных принцем слов. Кстати, о принце. За свою жизнь Хельга перевидала немало харматанцев, так что она была готова поспорить – миловидный юноша в дорогих шелках едва ли представитель царствующего харматанского рода. А вот его спутники… в первом Хельга без труда узнала ария, а чуть поразмыслив и известного Джамаля, советника и учителя сына султана, но второй. Виридиан призадумалась. Вот он намного лучше подходил на роль наследника престола. Неужели глупый маскарад? Не доверяют им, ревалонским ариям? Виридиан хмыкнула. Их осторожность можно было понять – слишком много найдётся желающих отправить венценосного юношу в иной мир. И дело было не только в чести всеми любимой Констанции, причины носили сугубо политический характер.
- Ваше Высочество, позвольте мне представиться. – глава дипломатического корпуса почтительно поклонилась. - Меня зовут Хельга Виридиан. Сегодня я и мои люди отвечаем за вашу безопасность. – на тонких губах заиграла вежливая улыбка. Кроме того, стоит отметить, что Виридиан говорила на вполне приличным харматанском с едва заметным акцентом. - Осмелюсь вмешаться в вашу беседу, Ваше Высочество, ревалонские рынки наискучнейшее место: шумные торговцы, воры и уличные девки. В Аверне столько занимательных и наипрекраснейших достопримечательностей. Я уверена, госпожа Аушве предложит вам более приятную альтернативу. Её познания в истории Аверны столь глубоки! – улыбка Виридиан стала только шире. Арийка поспешила ретироваться и отступила на несколько шагов. Взглядом указала остальным магам, её сопровождавшим, отойти несколько подальше. Дело они своё знают.
- Недурная шутка с переодеванием. – сказала Хельга, подойдя к спутникам лжепринца. - Правда, боюсь, человека опытно в сих весьма щекотливых делах это не обманет. Но, я уверена, сегодняшняя прогулка пройдёт вполне мирно, однако, не стоит забывать об осторожности. Прошу вас не теряться и далеко от меня не отходить. – вежливо попросила Виридиан мужчин.

Аверна. Улицы, рынок

Аверна жила, текла и строила интриги как и любой другой крупный город.
Торжественного вида процессию, центром внимания в которой служили лже-принц и рыжеволосая арийка Сурия, встречали взглядами удивленными, почтительными и, что греха таить, любопытными.
Мы примеряем чужие маски, играем в чужие судьбы, сбрасываем с уставших плеч котомки и, наконец-то, становимся самими собой.
Айкен скучал.
Ревалонский рынок был знаком ему целиком и полностью: он знал, что на крайних рядах всегда подкисшее молоко, мясо лучше брать в лавке у Хьберта, а достойные ткани не пытаются всучить за бесценок. Но отречься от предначертанного и ранее сказанных слов не мог, даже если бы захотел. Убьют, изувечат. И не посмотрят что принц. Харматанский.
Полуденное солнце дарило торговой площади свой самый жаркий поцелуй, заставляя жителей столицы и её гостей обливаться потом. Бард вздохнул и тронул рыжеволосую даму за локоть.
- Достопочтенная Хури! Пусть ваше солнце несравнимо с солнцем моей прекрасной Родины, но телу требуется покой, а голове - отдых. И пара ковшей воды, желательно в тени.
Рынок наскучил, в горле пересохло. Народ шумел, смотрел и наблюдал.
Хотелось покоя. И воды.

Аверна.

Не теряться и далеко не отходить?! Шатхи подумал, что ослышался. Нет, он наверняка ослышался. Он что, вьючный ишак, чтобы его водили на привязи?
Гнев так распирал Птенца, что, казалось дымилось все, на что падал его царственный взгляд, даром, что арием огня наследник не был.
Усевшись в экипаж вместе с Джамалем и сопровождающей дамой, Защитник Престола дал волю своему нраву:
- Джамаль, достойный мой друг, скажи этой дерзкой, что принц скорее умрет, чем позволит женщине, которую Харма, как известно, сотворил из навоза своего скакуна, командовать им. Пусть распоряжается служанками и коровами и не притязает на то, чтобы распоряжаться моей светлейшей особой. Иначе почувствует на себе всю силу моей справедливой ярости!

Если бы дело происходила на улицах славного Харматана, а не в этом варварском Ревалоне, женщина уже была бы наказана за свой непочтительный тон, и дерзкий взгляды. Десяток плетей мигом внушили бы ей почтительность к потомку жестокосердного Зуйи Волка, перед кем трепетали степи и рушились горы. Или даже два десятка. Строптивая женщина – оскорбление мужчине.
- Передай ей так же, что рынки меня не интересуют, я  не торговец, пусть развлечет мою особу зрелищем, достойным моей крови и моего положения.

Сурия сделала глоток вина, оценила букет, вкус, выдержку, а так же отсутствие посторонних наполнений, вроде цианида или мышьяка. Широким жестом пригласила лжепринца присоединяться к трапезе.
- Бард, значит. И кой черт занес тебя на эти галеры, бард?
Вопрос был гипотетическим. Если кому не везет, так не везет до конца. Совесть (ну, или то, что Сурия фон Аушве  привыкла называть совестью) требовала открыть мальчику глаза на то, во что он ввязался. Здравый смысл требовал молчать. Удивительно, но победила совесть, при поддержки бокала отличнейшего вина.
- Спасибо на добром слове, Айкен, но хочу внести ясность. Если этот маскарад обманул хоть кого-нибудь, то в любой момент сюда может ворваться толпа патриочески настроенных граждан. Или их отдельных элементов. Но тоже злых и, скорее всего, вооруженных. И тогда будет поздно доказывать им, что ты не принц Шатхи, а совсем даже наоборот. Ты подумал, что будешь делать в таком случае?
За расшитой занавесью гудел зал, в котором ели, пили, веселились две дюжины человек. Внезапно в разговоры вплелись звуки лютни и женский голос, напевающий что-то печальное, про деву, попавшую в рабство к харматанцам, а  потом то ли утопившуюся, то ли удавившуюся и все от тоски к исторической родине.

Разговор между харматанским принцем и его советником едва ли остался тайной для Хельги. В конечном итоге, они дружно сидели в одном экипаже. Не будь он принцем по рождению, Виридиан весьма доступно бы объяснила молодому человеку, почему не упала перед ним в ниц и не разбила свой высокий лоб о мраморный пол. Элементарные законы конспирации. И это ему, принцу Шатхи, пришла в голову весёлая идея с переодеванием. Ведь смысл цирка терялся, стоило бы ей громогласно поприветствовать на всю сопровождавшую их свиту. Но Шатхи не был простым харматанцем, а являлся царственной особой, поэтому Виридиан сохранила на лице вежливое выражение, внимательно слушая Джамаля.
- О достопочтенный принц, прошу заведомо простить мне мою наглость и позвольте обратиться к Вам лично. – Хельга учтиво улыбнулась и отвесила глубокий поклон. - Для начала, я посмею вновь принести свои искренние извинения – я ни в коей мере не хотела оскорбить Вашего достоинства, но я не обратилась к Вам подобающим образом лишь потому, что не хотела раскрывать Ваш обман! Наш разговор могли услышать те, кому слышать его не стоило. И Вы были бы раскрыты. Мир вещь столь хрупкая и шаткая. Ведь, для Вас не является секретом то, что слишком много недоброжелателей жаждут скорейшего расторжения помолвки и не упустят любой возможности помешать осуществить задуманное. Его Величество Император слишком обеспокоен Вашей безопасностью. – Хельга замолкла. Арийка понимала всю щекотливость ситуации, где это видано, чтобы женщина возглавляла охрану, да ещё посмела напрямую обратиться к наследнику султана, но чем быстрее Шатхи привыкнет к порядкам варварского и чуждого ему Ревалона тем лучше.
- Желание принца закон. – просто ответила Виридиан и открыв маленькое окошко шепнула что-то кучеру. Экипаж тронулся с места. Хельга долго размышляла над тем насколько сильно понравится принцу увиденное, ведь по части развлечений он наверняка был весьма искушённой особой. Как поговаривали в старину, харматанцы любят две вещи: женщин и лошадей. Насколько это окажется правдой – увидим.
- Позвольте задать вопрос? – нарушив молчание, обратилась к Джамалю арийка. - Его Высочество не желает раскрывать своего присутствия? Дабы избежать в дальнейшем возможных казусов, осмелюсь спросить, как именно к нему обращаться при посторонних и представлять. Соответственно и к Вам, господин Шенер.

Отредактировано Хельга Виридиан (2012-09-02 02:39:54)

- Ко мне можете обращаться по имени Зегер Коэн. А к принцу…
Голос ария заглушили крики толпы. Подобное яркое проявление народных чувств по отношению к архонтам Шенеру приходилось наблюдать ранее, в Харматане. Столичные жители выходили из своих домов на улицы, чтобы поприветствовать возвращавшихся с поля битвы архонтских воинов, шедших отдельными группами и неизменно собиравших восхищенные взгляды горожан. Однако сходство состояло лишь в накале эмоций толпы, но ничуть в ее настроении. Архонты, жившие в Ревалоне жизнью ничуть не лучшей, чем харматанские арии, вызывали у людей суеверный трепет и опасение. 
А вот и показался сам архонт. Жалкое зрелище… Воин ли? Не слишком-то похож. Чем же он мог так заинтересовать авернцев, что те, забыв дела, побежали смотреть на него, будто сельчане на циркового медведя? Арий отметил про себя, что отдельные выкрики, которые были особенно сильны и драматичны, доносились с разных концов толпы. Будто раззадоривали. Все же странно. Очень странно видеть ревалонцев такими возбужденными. Тем более странно совпадение маршрута толпы, сопровождавшей архонта, с другим, по которому проходила процессия принца. Совпадений не бывает, когда речь идет о Шатхи.
Уголок рта Джамаля легко дрогнул. Конечно же, приятно, что принц будет иметь возможность наблюдать различие нравов и традиций ревалонцев в отношении архонтов. Но увы, он вынужден был лишить себя удовольствия быть тому свидетелем.
- Госпожа Веридиан, мне всегда казались забавными подобные зрелища. Как известно, воры любят срезать кошельки у ротозеев в толпе, чье внимание направленно в одну точку. Потому как удобно в этой толпе скрыться незамеченным. Как и подкрасться.- Джамаль многозначительно посмотрел на арийку, - А ведь в ней могут быть субъекты куда более опасные, чем карманники. Особенно сейчас. Возможно, нам следует проложить иной путь. К тому же…  крики грязной черни будут досаждать слуху его высочества.

Отредактировано Джамаль Шенер (2012-09-08 17:28:48)

- Ну, ведут и ведут, - пожала плечами Сурия, которую день сегодняшний, богатый на события, расположил если не к миролюбию, то к лени. – Его пусть там ведут, а мы и тут посидим. Нам и тут неплохо. Ешь, пей, отдыхай, когда еще такая возможность выпадет!
Но, похоже, архонт не волновал воображение только госпожа фон Аушве, все остальные посетители ресторации начали проявлять нездоровый энтузиазм, всем хотелось посмотреть на пленника, плюнуть в его сторону, ну, а если не повезет, то хотя бы выругать бесцензурно.
Бард смотрел несчастными глазами. Ему тоже хотелось.
Сурия вздохнула тяжело.
- Ладно уж, пойдем. Только охрану с собой возьмем и от меня отходить не моги, принц мой заморский.
Что там сгубило кошку? Любопытство?

Ресторация. Далее улица близ ресторации

Любопытство сгубило кошку. Кота сгубил март.
Айкен фон Неван, отрок из состоятельной семьи, а ныне отщепенец и исполняющий обязанности наследника Харматана, коротко кивнул, давая понять, что всё понял. На самом деле не понял ни капельки.
Жизнь учит. Обычно, предварительно покалечив. Дрозд мог похвастаться тем, что его тело и душа не имели ран.
- Хорошо-хорошо. Мы так, просто глянем, правда. Даже близко не будем подходить.
"Пора стирать со своего лица глупую мину, Айкен! Ты, чтоб дедушка в гробу повернулся, сегодня принц!"
Как на самом деле выглядят чванливые высокородные лбы бард представлял себе легко, а вот повторить эту манеру было настоящей пыткой.
На вышедшего из ресторации "принца Шатхи" в окружении свиты никто не обратил внимания. Ну, так, подслеповатый дед нежданно прозрел и едва не потерял дар речи вместе с нижней челюстью. Больше казусов и внезапностей замечено не было.
Народ большей частью своей (спасибо Создателю, Харме и прочим за это чудесное избавление от лишних взоров!) был занят архонтом.
Айкен вздохнул с облегчением, пытаясь понять, что и где собственно происходит.