Эбельт зевнул, не открывая глаз, с удивлением отметив, что комары нынешней ночью обошли его своим вниманием. За окном мирно стучали дождевые капли. Но что-то было не так в звуке, с которым они стучали. Глаза всё-таки открылись, вернее, широко удивлённо распахнулись, глядя в потолок. Не деревянный. То есть, может, и деревянный, но заклеенный белой бумагой. Странной бумагой, какой-то… бугристой, что ли. Рельефной. Эбельт моргнул, медленно переводя взгляд на стены. Тоже заклеенные бумагой, но на сей раз окрашенной, узорчатой. На стене напротив висела картина. Тоже странная, потрёпанная и почему-то блестящая. Эбельт с любопытством склонил набок голову, рассматривая… перевёрнутую миску с зелёным свечением вокруг на фоне чёрного звёздного неба. Он таращился на миску, пытаясь проникнуть в смысл картины, когда вдруг почувствовал, что укрыт чем-то, что пахнет совсем не как его простыня, резко и как-то искусственно. «Что-то» было ярким и зачем-то разрисовано квадратами. Целой кучей каких-то квадратов. И всё вокруг было непривычно ярким. Эбельт торопливо согнул в локте правую руку. Вот и белая полоска, начинающаяся у самого запястья. Взъерошив волосы и внимательно рассмотрев одну прядь, он убедился, что седина на месте. Всё было на месте. Но место было не то.
     Ко всему прочему, он лежал не один, а обнимая за талию девушку. Хоть что-то есть в этом кошмаре успокаивающее и привычное. Девушка была красивая, с волнистыми рыжими волосами. Её, видимо, разбудили его удивлённые вздрагивания, а потому теперь она сонно и как-то выжидательно смотрела на него. Только шрамов не было. И запах - такой, но какой-то не совсем такой… Эбельт не мог объяснить. Лежали они совсем без ничего.
     - Э… Верна?- рискнул он.
     - Ну хватит,- улыбнулась она.- Что с тобой?
     - А где?..- Эбельт обвёл взглядом комнату, чувствуя, как нарастает его паника, но стараясь с этим бороться. Он не знал это место, более того, не знал названий большинства окружающих предметов.
     - Я его убрала,- ответила девушка, не дожидаясь окончания вопроса. А зря. «Где я?» - вот что он хотел знать. Она слегка поморщилась, но скорее кокетливо, чем недовольно.- А то будет трезвонить…
     - Трезвонить?- переспросил Эбельт. Всё, что в его представлении могло «трезвонить», не смог бы сдвинуть с места и он сам, не то что она. Девушка поняла удивлённо-восхищённый взгляд по-своему.
     - А что? Не хочешь же ты и во время секса смотреть на будильник?- строго поинтересовалась она.
     Эбельт остановился прежде, чем спросил, что такое этот будильник. А может, и «кто», хотя по построению фраз не скажешь.
     - Подожди…- девушка перестала улыбаться.- Тебе пожар снился, да?
     - Пожар?- это слово было знакомым, причём не просто так, а с неприятными ассоциациями.
     Нет, пора положить этому конец. Эбельт резко сел на кровати, одновременно решительно вцепившись пальцами в кожу на предплечье. Щипок получился вполне себе… ощутимым.
     Внезапно он услышал шипение. Нечто бело-рыжее метнулось с кровати к приоткрытой двери – тоже, к слову, подозрительно красивой, с резьбой. «Нечто» было кошкой. Обычной кошкой. Но он понятия не имел даже, кошка это или кот. Всё вокруг было незнакомым. Эбельт сжал зубами костяшки пальцев.
     - Майкл?..- интонация была как у обращения. Эбельт моргнул, обратив на неё растерянный взгляд. Девушка выглядела обиженной. И верно, какой идиот будет пялиться на кошек или тем более грызть пальцы, когда рядом такая красота.
     - Мм… Да, пожар,- лучше не спорить, а то ещё заподозрит что-нибудь. Например, что он не этот… Майкл, с которым его спутали. Раз спутали, причём не кто-нибудь, а девушка, видимо, знающая его близко… Мозг уже собрался и способен был адекватно мыслить. Но пока единственным выводом мозга было то, что он, мозг, сейчас лопнет от напряжения.
     Эбельт снова в полнейшем недоумении обвёл взглядом комнату. Сон? Да какой детальный, и проснуться не получается… Надо будет сходить к лекарю. К тому самому, к которому он не раз таскал Рейнеке. Возможно, он знает, что за ерунда может твориться по ночам в голове у вполне себе разумного и даже абсолютно трезвого человека… «А где Рейнеке?»- эта мысль была и успокаивающей, и пугающей одновременно. Лучше бы его тут не было – а то застрянут вдвоём… А что, если его здесь нет? Что, если здесь нет никого, кто мог бы ему помочь разобраться во всей этой чертовщине? Не исключено, что тут не обошлось без магии, а уж в ней он разбирается крайне мало.
     Сон всё-таки не желал заканчиваться. Значит, это?..

Отредактировано Эбельт (2012-08-07 18:33:08)

     Не сон. Точно не сон. Во сне ощущения не бывают такими… настоящими. Не настолько. «Кто?.. Как?..»- эти мысли не покинули его даже сейчас, когда больше всего хотелось просто расслабиться не только телом, но и разумом.
     - Почему ты назвала меня Майклом?- осторожно спросил он. Девушка, никак не желающая становиться хоть в чём-нибудь похожей на магическую подделку, удивлённо приподняла голову, недавно мирно опущенную на его грудь.
     - Я? Тебя родители так назвали.
     - Родители?- это прозвучало как-то полузадушенно. Душила всё та же паника. Родители! Он не возник из ниоткуда. Здесь его знают. А он не знает. Точно иллюзия. Но иллюзия без малейшего изъяна. Но так не бывает. Не должно быть.
     - Прости, я не подумала!- девушка виновато завозилась.- Ты есть хочешь?
     Что-то здесь было не так. Разве кто-нибудь способен создать такую подделку, которая может существовать столько времени, чтобы кормить жертву завтраком, а перед этим… Словом, с виду она не делала ничего особенного. Он узнавал в ней Верну. Даже в те моменты, которые мог помнить только он… Ну может быть, не только он, но всё-таки. Тем опаснее. Ему было бы куда проще, если бы девушка сейчас приставила к его горлу кинжал.
     - И я хочу.
     - Чего ты хочешь?- быстро спросил Эбельт, не слушая.
     - Есть,- она потянулась рукой к его лбу.- Ты не заболел? Какой-то…- девушка тихо ойкнула, когда он решительно перехватил её запястье.
     - Да не сейчас! Потом, в конечном, мать его, итоге. Чего - ты - от меня - хочешь?- Эбельт внимательно всматривался в знакомые глаза, ожидая, что она вот-вот рассыплется или как минимум сильно изменится. Хоть в чём-нибудь. Но она засмеялась. И не каким-нибудь громовым голосом мага, который её сотворил, а родным, лёгким смехом, похожим на тихий мелодичный звон. Одновременно она старалась казаться обиженной. Он невольно ослабил хватку.
     - Так предложения не делаются! Все эти дорогие рестораны, вино, свечки и колечки в бархатных коробочках это, конечно, тухлый штамп, но мог бы всё-таки придумать что-то более романтичное!- девушка демонстративно встала с кровати и, ничуть не стесняясь  своей наготы, вышла из комнаты.
     Эбельт снова смотрел на перевёрнутую миску на стене, глубоко вдыхая и медленно выдыхая. Кто бы ни сотворил этот странный мир вокруг него и с какой бы целью он это ни сделал, сейчас он наверняка видит всё происходящее и покатывается со смеху. Больше Эбельт не собирался доставлять ему удовольствие видеть свою растерянность. Он решительно слез с кровати и без труда, хотя и немного повозившись, определяя, что здесь с большей вероятностью принадлежит ему, надел валяющуюся на полу одежду: вроде бы ничего особенного, но рубаха была почему-то безо всяких шнуровок и даже рукавов, а штаны – из какой-то плотной синей ткани.
     Нужно извиниться перед ней, хотя он по-прежнему ничего не понимал. Сам факт того, что она здесь… кто-то достал это из его памяти. И пока этот кто-то хочет добиться его доверия, усыпить бдительность Самонадеянно, ничего не скажешь. Ладно бы хоть комната была привычная… Хотя это, наверное, специально, чтобы сбить с толку. Пока Эбельт не придумал ничего лучше, чем сделать вид, что уступил, и немного здесь осмотреться.

     Не сон. Совсем не сон. Эбельт в который раз повторил это про себя. Он был каким-то Майклом, у которого была – один в один – его внешность. Даже близнецы не бывают похожи настолько. А ещё у этого Майкла была девушка. В этом были и плюсы, и минусы. И была работа, куда всё-таки пришлось идти. Девушка предлагала позвонить туда и отпроситься – это вроде бы значило прикинуться больным и не ходить – но Эбельт решил, что лучше ему выбраться из дома. Может, дальше будет понятнее. Надежды на то, что он выпутается из этой истории, почти не осталось. Город был не только незнакомым, но и до невозможности шумным. Многие, кого он видел по дороге, ходили с затычками в ушах или даже закрывали их какими-то круглыми штуками. В этом последнем случае он слышал отдалённый грохот, протискиваясь мимо них в толпе. Словом, к моменту, когда он всё-таки добрался до нужного дома – каким-то немыслимым образом помнил, как это сделать – Эбельт не удивился бы, узнав, что седин у него прибавилось. Пришлось несколько раз забираться в какие-то длинные, гремящие и воющие штуковины. Окружающие смотрели на него как-то странно: панику во взгляде, видимо, удалось скрыть не до конца. Или он всё-таки напутал с одеждой. Её было много. Больше всего не понравилась штуковина, подозрительно похожая на тканевую петлю виселицы, только перевёрнутую со спины вперёд. Но если не затягивать до конца, ещё терпимо. Её предназначение осталось непонятным. Точнее, большинство из людей в гремящем и трясущемся… чём-то (а их здесь было столько, что, несмотря на тряску, на ногах он стоял  без труда), спали, читали или даже что-то жевали. Как можно спать или читать – жевать ещё ладно - в таком шуме, Эбельт не представлял.
     Теперь, наконец добравшись до места работы, он только и делал, что неуверенно улыбался на приветствия, наверное, коллег. Их это, к счастью, не очень удивляло. Либо этот Майкл, которым он вдруг стал, был весьма недалёким человеком, либо все, как и та девушка (Верна её зовут или всё-таки нет, он так и не понял - когда назвал, вроде не возразила, но сказала не злое, но странное «Уже предвкушаешь полевую, что ли?»), знали, что иногда с утра он таковым бывает. У каждого мужчины была цветная или чёрная удавка на шее.
     - Час! Рекорд! Я уж думал, совсем не придёшь. Повезло, старый лис тоже опаздывает!- весело, но понизив голос, добавил один из этих людей, молодой, примерно его возраста, дружески хлопнув Эбельта по плечу.
     «Старый лис?..»- он снова сдержался, чтобы не переспросить вслух – в этом натренировался с «вроде бы Верной». Надежда вернулась. Он машинально усмехнулся – мышцы лица уже начинали неметь – и этого, к счастью, оказалось достаточно. Человек куда-то спешил, как и все вокруг.
     Они сновали туда-сюда со стопками блестящих бумаг и каких-то странных разноцветных книг в руках. Прийти-то Эбельт пришёл, но что ему делать дальше, не представлял, так и стоя посреди коридора с довольно глупым видом. Растерянно порывшись в карманах, он не без удивления нашёл ключ. Маленький и лёгкий, как пушинка. На нём болталась табличка размером с мелкую монету. «13» - больше ничего написано не было, да и не поместилось бы. Найдя дверь с такой же цифрой и с третьей попытки открыв её, Эбельт оказался в довольно тесной комнате, стен которой было почти не видно за высокими шкафами без дверц, набитыми знакомыми странными книгами. На столе громоздились кучи таких же. Он взял одну в руки. Надписей на обложке не было, зато был прилеплен обрывок бумаги правильной квадратной формы. Эбельт со смесью ужаса и любопытства узнал свой почерк. «Чёрный квартал»,- он нахмурился. Это ни о чём не говорило, а потому он рискнул заглянуть внутрь. Там оказались листы бумаги – на сей раз не с его почерком, а с мелкими, до странного ровными и одинаковыми мелкими чёрными буквами - вперемешку с небольшими картинками, блестящими даже сильнее, чем та, со светящейся миской. Но на этих картинках было больше всего мёртвых людей, исключая пару портретов каких-то неприятных на вид личностей. Кровь, ожоги, раны вблизи… Эбельт вздохнул и присел на край стола. Теперь на него не косились так, как раньше, а потому он решил изучать эти все листы и картинки с самым умным видом и одновременно посматривать в коридор (дверь осталась открытой). Кто бы ни был этот «старый лис», он здесь главный, его он не пропустит, по окружающим будет видно. Вдруг всё-таки есть вероятность?.. Это единственный шанс хоть что-то понять.

Отредактировано Эбельт (2012-08-07 20:36:35)

     Эбельт мрачно всматривался в один из портретов. Откуда-то он знал, что это убийца, которого они с Вальстрёмом искали уже пару месяцев. Точнее фоторобот убийцы. Но вот кто такой Вальстрём или что такое фоторобот, он при этом не имел понятия. Пришла странная мысль. А может, никакой он не Эбельт всё-таки? Может, он и впрямь Майкл, просто временно свихнувшийся? Обычный молодой человек, собирающий картинки со светящимися мисками, любящий кошек и в последнее время к собственному удивлению задумывающийся, не жениться ли ему. И увлекающийся стрельбой из лука. Просто увлекающийся. Но, видимо, порой чрезмерно. Эбельт потеребил седую прядь волос. Вот проклятье, и привычки те же.
     Шум снаружи поутих, бег людей по коридору принял какую-то напускную важность. Он прислушался. Его окликнули. Точнее, не его, а Майкла. Но поднялась от листков и картинок его голова. Инстинктивно, не задумываясь.
     А, это Надя. Майкл приветливо улыбнулся, ответно приподняв руку.
     - Доброе утро!
     Стоп. Какая, к дьяволу, Надя?! И кто это рядом с ней? Знакомая спина.
     - У вас всё в порядке?- он коротко указал на спину глазами. Спина опоздала, чего раньше никогда не случалось. Спина была тошнотворно пунктуальна и очень любила поучать по этому поводу подчинённых. Да и не только по этому. Немецкая пунктуальность, арийская сдержанность, всё для родины и всё такое. Иногда нельзя было на минуту отойти за кофе…
     Немецкая? Кофе?! Эбельт почувствовал, как папка уплывает из рук, но успел её подхватить. Это была не просто спина и даже не просто начальство. Это был…
     «Вальстрём,- с раздражением на самого себя закончил Майкл.- Он так выглядит каждый день. Разве что с Надей сегодня. Ну и что, первый раз, что ли. Ко мне тоже Ви забегает, когда он в хорошем настроении».
     Ви. Вивьен. Так вот как её зовут. Почему это было так трудно?
     «Рейнеке!- заспорил Эбельт.- И странная какая-то у него походка…» Но он был не до конца уверен. В отличие, к сожалению, от своей новой сущности.

Отредактировано Эбельт (2012-08-07 22:54:07)

     Майкл понимающе кивнул. Что именно он понимал, для Эбельта осталось неизвестным. Девушка пощебетала о чём-то настолько же понятно-непонятном и куда-то ушла. Ах да, за кофе. Знать бы ещё, что это.
     Время? Мало времени?.. Наверное, про эти листы, которые он держит в руках. Это ж Вальстрём. Да ещё не в духе, похоже.
     Из-за этой чёрной штуки у него на глазах не поймёшь, что у него на уме. Да Рейнеке и так излишней эмоциональностью не отличается… не отличался.
     Майкл тем временем уже стоял рядом с полковником. Папка по-прежнему была у него в руках.
     - Да…- Эбельт тоскливо уставился на картинку, изображающую то, что было когда-то ребёнком не старше лет шести. Ребёнком, доверчиво взявшим игрушку у незнакомого дяди. Взял и расплатился. Но не за себя, а за папу, слишком обнаглевшего по мнению одного рыночного конкурента, как предполагал Майкл. И расплатился не один, а вместе с молодой няней, подошедшей взглянуть, что это он «нашёл». Она – на следующей картинке. Но он не знал, как не допустить продолжения. Это Майкл знал наизусть содержимое этой папки и даже больше. От него сейчас ждали рассказа об этом «большем». Скорее всего. А сказать было нечего.
     Эбельт снова поднял глаза и искоса взглянул на… Вальстрёма всё-таки? А почему он тогда так долго смотрел на него, если уже не первый год знает? Может, просто взять и спросить? Ну посмотрит, как на сумасшедшего, и что? Как что, в психушку сдаст. А туда Майклу не хотелось. Но как он тогда узнает?
     - Рейнеке?..- почти шёпотом спросил он, решительно отбросив сомнения. Вальстрёма, видимо, сегодня глючит, вот и отнесёт это туда же, если что. Майкл просто сделает вид, что ничего не говорил. И поищет какого-нибудь хорошего психолога. Возможно, поищет, хотя и придерживался всегда мнения, что может и должен справляться со своими проблемами самостоятельно. Но сейчас особый случай, судя по всему.
     Эбельт очень надеялся, что узнавание, если это и правда Рейнеке, влипший сюда вместе с ним, разрушит иллюзию. Не разрушило. А вдруг они наоборот застрянут здесь насовсем? Короче говоря, только бы не стало хуже…
     Пока не становилось. Ни хуже, ни лучше. Люди так и сновали. Все приветствовали Вальстрёма и имитировали бурную деятельность.

Отредактировано Эбельт (2012-08-09 09:46:43)

     Майкл-Эбельт слушал, не пытаясь вставить слово, чуть расширившимися глазами глядя на Вальстрёма-Рейнеке и инстинктивно стискивая в руках папку, оказавшуюся между ними. Он знал, что рискует, но не представлял, что настолько. Его втолкнули в кабинет, схватили за горло и прижали к стене. Бесцеремонно, даже агрессивно. По-рейнековски. Уголки губ дрогнули, но вместо того, чтобы сложиться в улыбку, они плотно сжались. Рейнеке было знакомо это выражение лица. Возможно, и Вальстрёму тоже. Это означало, что для одного Эбельт, а для другого Майкл, вынужден быстро соображать и старается скрыть целый рой мыслей, рвущихся если не на язык, то хотя бы на лицо. А ещё в этом было что-то упрямо-решительное. Пожалуй, намерение идти до конца и добраться до правды.
     Мысли заметались. Если это Рейнеке, он тоже считает всё вокруг иллюзией, и его тоже. Тогда понятно, почему он готов убить ту часть, которая чем-то похожа на его прошлую жизнь. Если не Рейнеке, он… просто не в духе? Но не настолько же он сумасшедший.
     Жена и сын?.. У Рейнеке не было жены и сына. И не могло быть. То есть он не спрашивал, но ведь арии, кажется, все такие… Но тут-то не арий. Он угрожает каким-то табельным оружием. К счастью, Майкл, хотя, скорее всего, знал, в отличие от него, что это (пусть и не спешил знанием делиться), был тоже не из трусливых, чему Эбельт мысленно порадовался. Знал? Взгляд, который всё это время не отрывался от очков Вальстрёма, стал ещё внимательнее. А он сказал, что не знает. И сама манера речи… Впрочем, это могло ничего и не значить. Он запутался. Правду так правду, по голосу – не шутит. То есть когда так говорил Рейнеке, он не шутил.
     - Я не знаю, сон это был, бред или что, но я помню тебя как Рейнеке. Помнил до момента, когда увидел только что,- негромко, но отчётливо заговорил Эбельт, глядя на полковника сверху вниз.- И служу тебе. Кто я – как раз пытаюсь разобраться,- он сжал запястье Вальстрёма-Рейнеке, стараясь избавиться от руки на своей шее. Сам он не посчитал бы такой ответ полным, но ощущение живой удавки раздражало.- А ты какого хрена на меня набросился?- зелёные с золотистыми крапинками глаза не то Эбельта, не то Майкла, настороженно, с сомнением, но без страха рассматривали человека перед собой. Человека. У которого был сын. Но который не знал, что такое табельное оружие. Можно было бы задуматься, что Майкл мог быть и не на «ты» с начальником (хотя вроде был), но Эбельт не стал в этом разбираться. Сейчас это не имеет значения.
     Очевидно, реакция была на одно конкретное слово. Майкл считал, что Вальстрём мужик в целом толковый и уравновешенный, да и раньше такого на трезвую голову не выкидывал, а будь голова нетрезвой, он бы уже понял по запаху. И к Майклу относился вроде бы неплохо. Значит, должна быть причина.

Отредактировано Эбельт (2012-08-08 11:26:22)

     Эбельт не считал, что знает Рейнеке лучше всех прочих, но им случалось и влипать в неприятности, могущие обернуться чем-то совсем нехорошим, и отмечать удачу с таким размахом, что в итоге оба оказались в сугробе и почти не понимали, каким образом туда попали. Рейнеке ему вроде бы доверял. Словом, Эбельт был почти уверен, что сможет отличить его от какого-нибудь самозванца с такой же внешностью. Но, как оказалось в этом случае, он ошибался. Вальстрём был похож на Рейнеке. Даже слишком похож. Но при этом у него был сын и есть Надя. А ещё он знает, что такое кофе и носит на глазах какую-то чёрную блестящую штуковину. Это был Рейнеке, но Рейнеке со сбивающими с толку  даже не изменениями, а дополнениями. Не с такими, по которым он мог бы узнать самозванца, а искренними, вписывающимися в знакомый образ. Будто Рейнеке и Вальстрём были близнецами, живущими в разных мирах, а теперь вдруг соединились в единый организм, причём ни один из них не понимал, как и почему это случилось. Подобное Эбельт-Майкл ощущал и прислушиваясь к самому себе. Мало ему было звериного «я», так ещё и добавилось второе человеческое. К слову, сейчас он ничего звериного в себе не чувствовал. Как подсказывало это новоприобретённое «я», об оборотнях, вампирах и магах сейчас снимали многочисленные фильмы, немало говорили и писали, но люди в большинстве своём в существование подобных «порождений дьявола» не верили, не говоря уже о том, чтобы сжигать на кострах чуть ли не каждую подозрительную личность. Чего уж там, в самого дьявола верили очень немногие, и ни их, ни остальных, опять же, не спешил обвинять какой-нибудь инквизитор. Хотя бы потому, что инквизиции как таковой не было. Считать это плюсом или минусом этого мира, Эбельт не знал, впрочем, до этого ему сейчас не было дела. То «сынок», то «тварь». Переплетение Вальстрёма и Рейнеке требовало ответов. Неудивительно. Эбельт нахмурился. Недавно он почувствовал себя глупым эмоциональным мальчишкой. Который даже в детстве не издавал ни звука, пока его тело перестраивалось из человеческого в волчье, но не смог спокойно выдержать это «не знаю, кому ты служишь» от Рейнеке, пусть и понимал его недоверие. Терпения хватало не всегда. Гордости всегда был избыток. Результаты получались нередко даже опасные.
     - Только после тебя,- сквозь зубы ответил Эбельт, рывком убирая руку Вальстрёма-Рейнеке на безопасное расстояние.- А я знаю, что ли? Я не знаю даже, сплю я сейчас, спал тогда, или вообще не сплю, просто спятил! Я и то, что меня тут все считают каким-то Майклом, узнал только благодаря Вив, а ты про фамилию… он сделал глубокий вдох и заговорил уже спокойнее.- Не привык отзываться на это имя, а почему-то само выходит, хотя и помню себя другим. У тебя так же?..- Эбельт снова покосился на папку. Он уже сожалел, что не сдержался. Но сам виноват - самому выпутываться.- Я помню, что работаю на тебя. С тех пор, как однажды попал в тюрьму, а ты меня оттуда вытащил,- он резко поднял голову, снова переводя взгляд на Рейнеке. Если начал, нужно и закончить.- Меня бы сожгли на костре или в лучшем случае вздёрнули, если бы не решили, что в качестве взятки тебе я буду более полезен. И ты это предложение принял, потому что…- он запнулся, но тут же решительно продолжил:-  я оборотень… был, и ты мной заинтересовался. Тогда мы и познакомились, другого не помню,- Эбельт сделал паузу, внимательно глядя на Вальстрёма-Рейнеке, будто говоря «ну давай, смейся».- А теперь можешь сдать меня в «дурку»…  хотя, клянусь, я понятия не имею, что это такое.

     - Я – нет,- Эбельт посмотрел на рубец.- Он – может быть, по крайней мере, не хотел бы  туда попасть. А был ли раньше – не знаю, как и откуда у него появилось это,- он в свою очередь продемонстрировал шрам на внутренней стороне руки. Он был похож на тот, что показал Вальстрём-Рейнеке, только выглядел куда старше - у полковника, видимо, и зарастать начал не так давно.- Откуда у меня, помню, но этот мир… Даже не знаю, есть ли здесь вообще леса. По дороге сюда я и травы не видел, камень кругом. Неважно,- Эбельт, так и оставив один рукав закатанным, сел на край стола рядом с Рейнеке, отодвинув папки.- Надя?..- он торопливо припомнил мысли Майкла, когда она его окликнула.- Не жена, но живёт с тобой. Иногда и на работу к тебе заглядывает. Не пьяный, интонации не те. Если только здесь придумали выпивку, которая пахнет совсем не так, как у нас, и не действует на людей так же,- несколько нервозно ответил Эбельт. Он не исключал возможности, что здесь другое абсолютно всё.- Или у нас одинаковое сумасшествие. Разве так бывает? Даже если вместе напились или обдолбались. Но это вряд ли, я помню, что ночью был не с тобой в какой-нибудь забегаловке, а…- он слегка нахмурился,- в морге. И в больнице. Говорил с фрау Петерсон. Она шла мимо, когда этот чёртов мишка взорвался. Но ей повезло…- Эбельт встряхнул головой. Его словарный запас как-то незаметно пополнился, но смысла многих слов он не понимал, даже когда они сами собой произносились.- Чёрт… Мы не знаем не только где мы, но и когда. Кто – вроде бы помним, хотя все вокруг считают иначе. Тебе случайно не давали инструкции, что делать в таком случае?- он не насмешничал, а пытался найти соломинку, за которую можно ухватиться. Но надежда была, прямо сказать, слабовата.- Хотя ты бы, наверное, так не дёргался, если бы знал, что делать…  Это магия какая-то, что ли? Но если так, кому понадобилось нас околдовывать? И ладно ты, ты много знаешь и вообще, а зачем тратить силы на меня? Ведь их, небось, немало надо, чтобы такое сотворить?- Эбельт глубоко вздохнул и потёр пульсирующий болью висок.- Извини, вопросов много. Вижу, что ты тоже нихрена не понимаешь.

     Майкл промолчал, только коротко взглянув на Вальстрёма, заметив изменение в интонации. Он действительно был большую часть этой ночи в морге и в больнице. Собирал информацию с обычной аккуратностью и внимательностью, но был не уверен, что сможет её передать полковнику. То есть полностью. Впрочем, кое-что и не записывал. Да и трудно было бы найти сухие официально-деловые слова, чтобы описать, как страшно кричала мать, которой пришлось опознать сына. У мальчонки уцелела голова, а больше почти и ничего. Но женщина всё рвалась схватить эту голову с удивлённо и обиженно раскрытыми глазами. «Он плачет! Зовёт меня! Ты разве не слышишь?! Спаси его!»- она то рыдала, то обвиняла всех: мужа, санитар, Майкла, а под конец захохотала. Он отвечал очень спокойно и твёрдо, не препятствуя колотить себя по плечам. Нет, слова бы, пожалуй, нашёл, не впервой. Но есть темы, на которые с Вальстрёмом лучше не говорить, и оторванные детские головы входят в их число, даже первые в списке нежелательных.
     «Почти»,- растерянно подумал Майкл во время паузы в речи Вальстрёма-Рейнеке. Но вслух ничего не сказал. Не нравились ему такие мысли. Да и сколько ни зови «сынок» выросшего в сиротском приюте (а потому понимающего родство как что-то, не имеющее отношения к крови), недоверчивого и странноватого человека, с глупым упрямством отрицающего собственные привязанности, родного сына он не заменит и не вернёт. И резать вены его существование не мешает. Впрочем, как всегда, не время об этом думать. Подобные совпадения уже не удивляли. Эбельт нахмурился, слушая.
     - Забавы ради, значит,- мрачно проговорил он.- Шутники хре…- пришлось прерваться на полуслове. Спросить, каким образом Рейнеке собирается проверить эту версию, Эбельт не успел.
     Вернулась Надя. Всё такая же приветливая и улыбчивая. Но Майкл её не слушал. Он почему-то смотрел на букет. «Сейчас не помешало бы волчье чутьё»,- успел подумать он. За время работы здесь эта странная мысль мелькала у него несколько раз. И теперь он почти понимал, почему. У его внезапно появившейся второй составляющей оно было. Когда-то, в том, другом мире. Но в этом случае всё стало ясно и без чутья. Грохнуло, вспыхнуло. Эбельт вдруг осознал, что лежит на полу лицом вниз. На нём лежал стол, правда, в виде кучи горящих обломков. Эбельт сбросил часть их на пол. Конечно, обжёгся, но почти этого не заметил.
     - Рейнеке,- хрипло позвал он, морщась от дыма и боли в боку, в который, видимо, ударило что-то тяжёлое и острое. Надю почему-то не звал. Подсознательно чувствовал, что это бесполезно, но почему бесполезно - сам не понимал.- Где?..- Эбельт удивлённо вскинул голову. Сверху вдруг полилась вода.

     Круглая штука на потолке наконец перестала лить воду. Эбельт выбрался из-под обломков стола. Вроде бы обошлось без переломов. Снова повезло, получается. Мокрые волосы липли к лицу. Чёрно-серебристые. Слова Вальстрёма о чём-то напомнили. Заплатили, Швеция… Может, и Вушвич в этом мире есть. Впрочем, неизвестно, что за «они» такие. «Что я сказал?..»- Эбельт поморщился. И верно, кто-то мог услышать. Две реальности упорно не желали существовать отдельно друг от друга, вернее, та прошлая реальность норовила вдруг выплыть в этой.
     - Да… Я готов,- заверил Эбельт-Майкл, поднимаясь на ноги. Среди обломков виднелось что-то тёмное. Папка. Видимо, тело Майкла послужило щитом и от огня, и от воды. Он после секундного колебания подобрал её. Нужна. Возможно, больше, чем раньше. Он снова взглянул на… Вальстрёма.- Но сначала нужно к медику. У тебя всё лицо в крови,- это тоже было даже слишком знакомо.