Эбельт давно привык не удивляться тому, что Рейнеке, едва медики подлатали его раны, снова рвётся в бой. А вот то, что он решил плюнуть на законы, было необычно. Но понятно, законы-то здесь чужие, не те, которым он служил. Тут и Императора-то нет. Майкл разумно помалкивал. Он лучше Эбельта понимал, кто такая Надя.
     - Нет. Не откажусь,- бросил он с лёгким раздражением. Причиной был не тупо зудящий бок, а то, что ответил он давно. Да и Майкл тоже. Когда рвал зубами шкуру оборотня, покушающегося на вкусную арийскую кровь. А может, когда, растратив пули, душил голыми руками громилу вдвое крупнее себя, которому дали задание избавится в первую очередь от Вальстрёма. Не так это и важно, на самом деле. Осознание этого пришло внезапно. Что там, то и здесь. Другое, но то же самое.- Молодой - не молодой… Ерунда это всё. А если ты про Вив вспомнил… Она уйдёт. К толстосуму какому-нибудь. Для этого я должен быть жив. Другой порядок вещей, а сами вещи те же,- Эбельт коротко невесело улыбнулся.- Нет, я не свихнулся. Короче говоря, я с тобой. Только вспомню, как пользоваться этим служебным оружием. Лук у него… у меня есть, но стрел настоящих нет, да и не будет от него пользы против… пушек.
     Руки должны помнить. Они помнят, как скреплять скрепками бумаги, как затягивать галстук, должны и это. Кое-что помнила и голова. На сей раз Майкл не промолчал. Он лучше Эбельта понимал, с чем ему – или им – предстоит столкнуться. Но он был готов. Резко подавшись вперёд – бок протестовал, но кому до него какое дело – лейтенант быстро заговорил:
     - У Шпигеля остался ещё один конкурент из самых назойливых. Зовут Глаубер. Вдовец, но у него дочь… ей семнадцать, кажется. Она скоро вернётся домой будет там одна. Они с её парнем недавно повздорили. Он может вдруг прислать ей букет… Понимаешь?- Майкл торопливо нашёл взглядом часы.- Времени нет. То есть мало.

     Эбельт глубоко вздохнул одновременно с Майклом. В этом мире не изменились не только радости общения с молоденькими рыженькими девушками. Вот и человек, сидящий сейчас перед ним, был тем самым Рейнеке, с которым он познакомился в Ваньяре, которого в этом мире не существовало.
     Ноздри защекотал незнакомый запах. Хотелось задержать дыхание или отвернуться в поисках свежего воздуха, но Майкл к этому был привычен, более того, ничего не имел против дыма. Но ему сейчас курить не хотелось.
     «Как я там говорил про противоречия заданий и принципов?..»- мрачно подумал Эбельт. Неважно. Принципы принципами, а рыцарем на белом коне он – без ложной самокритичности – никогда себя не считал.
     Он действительно быстро привязывался к людям, а в случае с Вальстрёмом прямо-таки рекордно быстро, хотя объяснить это даже пытаться не стоило бы. Рейнеке-Вальстрём никогда не жаловался на жизнь. Но порой он становился таким, как сейчас. Как знать, возможно, именно это сходство заставило относить его к… стае. Как бы ни было, это всё не значило, что Майклу никогда не хотелось, к примеру, схватить его за плечи и хорошенько встряхнуть. Как сейчас. Вальстрём был неглупым мужиком. Пожалуй, самым неглупым из всех, кого он знал. Но иногда он просто не врубался. Майкл качнул головой и поднялся из кресла. Очень спокойно поднялся, несмотря на раздражение. Хватать и трясти всё же не стал, только хмурился. Смягчить голос не потрудился.
     - Значит, решено. Пошли, чудовище, превращать чужие черепа в сортиры. Только вот куда пошли? Знаешь? Я – нет. Нанести визит Шпигелю – а он где? Не в офисе, в отпуск ушёл. Сам себя перехитрил, конспиратор хренов. Первое, что навело меня на мысль, что взрывы - его рук дело: другие, кто мог это устроить, об алиби не позаботились. Он полный идиот, но я не знаю, где его искать. Думал, что нам, хотя мы и чудовища, придётся спасти эту девицу, потому что неплохо бы поймать «букетоносца» и спросить об этом его,- он не хотел язвить, действительно не хотел. Но, кажется, по-другому Вальстрёма из этого состояния не выведешь, по крайней мере, других способов в голову не приходило.- Иначе плевать бы мне было на все эти подробности её непростой подростковой жизни,- Майкл повёл плечом. Он был вполне в своём уме, поскольку голос не повышал, помня о Томасе. А вот о субординации забывал частенько.- Если можно спасти человека – нужно попробовать,- твёрдо добавил он после короткой паузы.- И я попробую, можешь дать мне за это в челюсть,- на пылкую клятву рыцаря это точно было не похоже. Он действительно был готов к удару.
     Кто-то мог бы вместо этого трогательно заглядывать в глаза и заверять, что понимает чувства Вальстрёма, но не стоит идти на поводу у мести, надо жить дальше, и прочая ерунда, которую говорят в таких случаях. Эбельт – не мог. Ну или Майкл, один чёрт. Всё-таки приютское воспитание не слишком отличалось от полученного в лесу в смысле влияния на характер. И он, пожалуй, был благодарен. Приюту, лесу. Правда, насчёт «жить дальше» был согласен полностью. Но даже если не сложится – он будет рядом. А пока постарается сделать всё, чтобы сложилось.

     Эбельт скрестил руки на груди. Глупый упрямый жест глупого упрямого человека. Он не считал, что не прав. Женщины и дети тоже, значит. Никаких различий. Может, Майкл был наивным идиотом, но этого принять не мог. Понять – может быть, но с трудом. Промолчать тоже не получилось.
     - С такими методами,- мрачно сказал он,- человечества скоро не останется. Нормально жить будет некому. Зачем вообще охотиться на преступников, если мы с ними делаем одно дело? Они истребляют людей, мы истребляем.
     С пониманием глобального или стремлением к большим целям у него всегда было туго. Он защищал то, что рядом, осязаемо. Не какое-то абстрактное «человечество», абстрактное «будущее», абстрактную «родину», даже не абстрактное «материнство» или «детство». Он защищал Вальстрёма, Рейнеке, Верну, Вивьен и многих других, с кем ему довелось быть знакомым и в этом мире, и в том, другом. Немецкая пунктуальность, арийская сдержанность, всё для родины… Скверный из него ученик получился, ничего из уроков не извлёк, ни капли не изменился. Молодой эгоистичный человек, не могущий или даже не желающий раз и навсегда убить чувства, поскольку на тех, кто был Вальстрёмами и Вернами для других, плевать, зная, что может спасти, без веской причины было трудно. Не патриот. Не Томас. Остаётся удивляться, что он здесь, а не вагоны разгружает где-нибудь в захолустье.
     - Встретится? После того, что он сделал сегодня?- ровно поинтересовался Майкл, глядя на достающего «Нокию» Вальстрёма. И верно. Телефон. Интернет. Телевидение. Летающие миски. Как глупо было об этом забыть.- Не знал, что он не только идиот, но и самоубийца. Это упрощает дело.
     Лейтенант Майкл Беккерт, агент разведки Эбельт Нортон – кем бы он ни был, не быть собой не мог. То есть умел, но именно сейчас не мог.
     - Вроде бы и не пытаюсь выучить. Так сколько у меня времени на попытку?- сухо. Не время выяснять отношения и спорить о вечном. Но глаза не прятал. Что Вальстрём, что Рейнеке - телепаты оба, поймут как-нибудь. Кто для него важнее: незадачливая фройляйн Глаубер или Вальстрём - такого вопроса он себе даже не задавал, но хотел попытаться.

     При всех своих недостатках слушать Эбельт (да и Майкл тоже) умел всегда. Охоться потому, что можешь охотиться. Не просто живи, а выгрызай себе место зубами. Не сожрёшь ты – сожрут тебя. Конечно, он понимал, ведь это было заложено в нём с самого рождения, а то и раньше, тогда ещё на уровне инстинктов. Вернее сказать, не заложено, а втиснуто силой в дополнение к естественному. Прийти к окончательному согласию у этих двух частей никак не получалось. Майкл своей памятью делился неохотно, но своя собственная у Эбельта, к счастью (хотя это как посмотреть), сохранилась. В том мире была магия. В этом мире были маленькие вещицы, с помощью которых даже ребёнок мог кого-то убить небольшим куском металла. Арии, оборотни, полковники, лейтенанты. Взрывающиеся тыквы и взрывающиеся букеты.
     Получив ответ насчёт времени, он не удивился. Вопрос был и в самом деле глупый. От новых – насчёт того, куда и в каком количестве они идут – Эбельт воздержался.
     - Я с тобой,- прозвучало полувопросительно.
     При всём раздражении у него и мысли не возникало не доверять Рейнеке. Или Вальстрёму. Впрочем, эти двое, похоже, уже пришли к… взаимовыгодному симбиозу. Уголок губ непроизвольно дрогнул.
     - Скверное из тебя чудовище, Рейнеке,- это уже тише. Скорее воспоминание, чем ответ на то, что он говорил только что. Хотя кто знает.

     Ну что же, остаётся только пожелать той девице не быть дома, если её надумают убить, и забыть о ней. Больше, видимо, ничего сделать не успеет, даже передать папку с материалами кому-нибудь другому. Этот вывод пришёл сам собой минуту спустя. В обличье Майкла Эбельт был лишён почти по-звериному тонкого слуха и чутья – этому мог научить настоящий лес, никак не «каменные джунгли», но какая-то интуиция имелась даже сейчас. Да и самый недалёкий человек, услышав звук падения чего-то довольно тяжёлого, причём после звука открываемой двери, поймёт, что происходит нечто как минимум необычное. Но услышать и понять – это всё, что он успел сделать. Разве что ещё резко выпрямиться – до того он стоял за спинкой кресла, где раньше сидел, опираясь на неё локтями - но от этого не было никакой пользы. Положение, прямо сказать, невыгодное. И «гостей» оказалось четверо. Вдвое больше. И наверняка с таким же… «служебным оружием», как у них. Томаса было не видно. Снова вспомнился тот звук…
     Эбельт не испугался и даже почти не удивился. В смысле «сюрпризов» работа в разведке, видимо, не слишком отличалась от работы в прокуратуре. Папка с материалами расследования, включая фотороботы, мирно лежала под креслом, куда Майкл, сам того не замечая, задвинул её носком ботинка, когда дёрнулся, услышав шум, но он и так помнил, что эти рожи незнакомые. Он покосился на Рейнеке, но понять по их с Вальстрёмом общему лицу, являются ли они таковыми и для него, было трудно. Более того, никакого интереса к ситуации он не проявлял. «С ним бывает»,- напомнил Майкл. «Знаю»,- отозвался Эбельт.
     - Что вам нужно?- мрачно поинтересовался он у, видимо, главной из рож. Вряд ли они явились пожелать долголетия. «Так часто говорят, собираясь пришить»,- заметил Майкл. «Знаю»,- согласился Эбельт. Времена меняются, юмор теневого мира остаётся прежним. Он прекрасно помнил «весельчака» Одда.

     Вот как, деньги. Деньги, принадлежащие, видимо, сначала рожам, вернее, тому, кого они представляли, а потом ставшие принадлежать Вальстрёму к недовольству предыдущего владельца. И верно, в этот раз мог уже и сам догадаться. Это было вроде бы понятно. Чего добиваются Рейнеке с Вальстрёмом – нет. «Свихнулся,- одновременно тревожно подумали Эбельт и Майкл.- Или что-то затеял». Их общие глаза немного расширились, когда для одного Рейнеке, для другого Вальстрём, упал на пол. Он не двинулся с места, только закусил губу. Изнутри, почти незаметно внешне. Незачем им знать… Просто незачем.
     Страха всё ещё не было. Это ощущение было больше похоже на отвращение, подступающую к внезапно сжавшемуся горлу тошноту, от которой немели пальцы. Отвращение не к врагам, не к безумным идеям Рейнеке, а к собственной беспомощности. У него было оружие, но пока он его достанет, они успеют убить Вальстрёма, а вместе с ним Рейнеке. В этом мире он не мог превратиться в волка и всех их сожрать, а если бы и мог, пуля всё равно быстрее. Пули всегда быстрее.
     «Чего он хотел? Чего?..»- спрашивали друг друга Эбельт и Майкл, запрещая себе смотреть на Рейнеке и Вальстрёма. Не смогут. Так, чтобы эти твари ничего не увидели – могут и не смочь. Два растерявшихся мальчишки. Только вот беда – ответить друг другу они не могли, ведь были одним целым. Они медленно вышли из-за кресла.
     - Куда?- за недолгое время молчания Майкл успел справиться с голосом.
     «К Шпигелю?.. Неужели он хотел именно этого? Чтобы мы сдались и оказались там? Другого выхода нет, но там их наверняка ещё больше…»- всё же пытались они понять. Или думал, что, забрав его, они не тронут Майкла. Или Эбельта. Нет, он сказал, что плевать ему на людей. Правда, они ни на минуту не поверили. Да и не оставили бы эти рожи свидетеля, Вальстрёму с Рейнеке ли не знать. Словом, пытались, но не поняли. На одно надежда - на то, что он – Рейнеке, Вальстрём – далеко не глупый. Он знает, что делает. Наверное, должен знать.

     Эбельт-Майкл умел держать лицо в большинстве случаев. Этот, видимо, к большинству не относился. «Дружища? Умничка?!»- Эбельт не смог скрыть удивление. Это было уже не похоже на Рейнеке. На Вальстрёма – как подтвердил Майкл – тоже. «Скорее свихнулся… Но может, что-то и задумал»,- мрачно сделали совместный вывод. Это уже не казалось странным. «Видит?.. Или не видит? Сказал «вижу», а по взгляду – не видит… А меня зачем защищает? Да ещё так… Блефует, может…»- пальцы немного дрожали. Сколько раз Эбельт и Майкл видели Рейнеке и Вальстрёма ранеными, а верить в их силу почему-то не переставали. И всякий раз видеть было… неприятно. Помощи они никогда раньше не просили. Теперь звали. Майкл крепче сжал зубами губу, уже ощущая металлический привкус, теперь не медля, подошёл, чувствуя на себе взгляды скалящейся четвёрки рож, которых хотелось убить, наклонился к Вальстрёму и осторожно, но твёрдо помог ему встать на ноги. Не мог не подойти, пусть хоть пообосрутся со смеху. Силы ему было не занимать. Если бы навести порядок в мыслях было так же просто… Зачем-то он дал рожам понять, что Майкл-Эбельт для него что-то значит. Как жаль, что здесь Рейнеке не телепат и не может ничего объяснить. И как жаль, что к нему самому – Майклу, Эбельту – это не пришло само собой с опытом, как к Вальстрёму. Впрочем, одно дело «читать» такого, как он сам, Рейнеке-Вальстрём – другое. Там и опытный не поймёт, что у него на уме. Да и никто, кроме него самого, не поймёт. Может, это и к лучшему.

     Эбельт дёрнулся, но всего лишь от удивления, не мешая. Он не умел пользоваться этой штукой, но Майкл на неё надеялся. У него же есть свой пистолет… Точно сошёл с ума. Получат свои цифры и убьют. И сошёл, если думает, что Эбельт уйдёт.
     Он взглянул на Рейнеке. По-щенячьи, как мог съязвить кто-нибудь из рож. Потерянно, если найти менее издевательское определение. Не понимал. Совсем не понимал. Оставалось одно – действовать на своё усмотрение. Коридор длинный, с поворотом, двери отсюда не видно… А если он наоборот всё загубит? Но другого плана нет.
     Майкл сделал шаг, оглянулся на Вальстрёма и пошёл уже быстро, в коридор. Впереди виднелось тело. Томас. Уже просто тело. Эбельт замер только на долю секунды. Он торопливо открыл дверь и захлопнул её снова. На лестнице никого. По крайней мере, на этой площадке. Если есть на других, времени у него совсем мало. Майкл, к счастью, тоже умел действовать быстро и бесшумно. Закрыв дверь на замок и цепь, он наклонился к… телу. У него тоже есть пистолет. Был. Теперь на кухню. Только спокойно. Не слишком быстро, но не медленно.
     Майкл вжался спиной в стену, по-кошачьи мягкими шагами приближаясь как можно ближе к дверному проёму гостиной. В зубах он держал небольшой, но острый нож, ещё один, со слегка отличающейся формой лезвия, в руке. Острые, крепкие. Совсем новый набор. Наверное, это Томас своей Марии подарил на какой-нибудь праздник. Спасибо ему. И за ножи, и за то, что купил именно эту квартиру, с таким коридором. Особенно если всё получится.
     Первым ножом он запустил в главную рожу. В плечо, чтобы заставить выпустить пистолет инстинктивно, прежде чем выстрелить. Да и вряд ли они ждали такого… средневекового нападения. Дальше, вернее, сразу же вступил в дело Майкл, выстрелив в одного из троих оставшихся из пистолета Томаса. Уже на бегу. С ножом в одной руке и с пистолетом в другой они, уже объединив усилия, прыгнули на ещё одну рожу, стараясь сбить с ног. Но оставался ещё один, если в тех двух они попали достаточно хорошо. Лишь бы он успел сориентироваться. Лишь бы он не ослеп. Или хотя бы помнил, где здесь кресла, чтобы спрятаться. Спинки у них крепкие. А главное - лишь бы выжил.

     Всё случилось в считанные секунды, по крайней мере, так показалось. План оказался удивительно, невероятно успешным. Рожа, в которую он вцепился, упала, но успела выстрелить. «Кур… рва…»- желания сравнивать ощущения и делиться воспоминаниями у Эбельта и Майкла не возникало, хватало реальности. Они не слышали, чтобы пуля упала на пол. Снайпер хренов… Правая рука Майкла дёрнулась и онемела, выронив нож. Левой Эбельт от души врезал роже… по роже. Без сознания. Вот и хорошо. Машинально сунув в карман «конфискованный» у рожи пистолет вместе с взятым у Томаса, Майкл поднял голову.
     Живой! Живой и даже, кажется, не ранен. Эбельт и Майкл облегчённо вздохнули, неловко зажали ладонью дырку под ключицей и медленным, но вполне твёрдым шагом подошли. Удобная рана, можно встать вполоборота и ничего не заметно, да и кровь пока до пиджака не просочилась, хотя скоро и должна. С этой стороны даже хорошо, что Рейнеке и Вальстрём сейчас плохо видят. Нечего на мелочи отвлекаться.
     - Порядок?..- голос они держали, правда, получался он не совсем ровным. Ну запыхался, пока бил морды и ножами швырялся, с кем не бывает.- Что будем теперь с ним делать?
     Они посмотрели на главную рожу. Это не Шпигель, но он их сюда привёл. Убил – может, даже своими руками – Томаса, ослепил - хотелось верить, что временно - Вальстрёма. Майкл сделал шаг вперёд и с силой ударил по запястью сжимающей пистолет руки белобрысого носком ботинка. Не очень-то тяжёлого, но с очень крепкой подошвой. Никогда он не любил эти, как их… деловые туфли. Эбельт был полностью согласен.