Слухи подобны паразитам - цепляются за полу-разумные формы жизни и, обрастая новыми подробностями, распространяются на всех остальных. У Винсента возникло нездоровое желание нервно почесаться в области спины, стоило ему встретить очередной пораженный сплетнями разум. Нет, не информация вызвала такое желание, а внутренний счетчик, говорящий что это уже тридцатый индивид, исправно распространяющий подобную вирусную ересь. Удивительная эпидемия. На костер бы всех "зараженных". К сожалению, клиентов жечь некрасиво, бестактно да и вредит продажам - оставалось только терпеливо выслушивать, снисходительно улыбаться и неумолимо впаривать товар покупателю. Но не стоит недооценивать силу слухов - в конце концов, даже дракон пал жертвой любопытства.
Добраться до Аверны не составило труда. Винсент без привлечения лишнего внимания добрался до Тиверии на своих двоих, перепончатых. При этом, не забыв прихватить с собой двадцать золотых фунтов да столько же серебряных грошей. Оказавшись достаточно близко к населенному пункту, дракон принял человеческий облик и продолжил путь пешком, в гордом одиночестве. Во всей этой ситуации, Клефа напрягала лишь высокая вероятность нарваться на ария, но, любопытство в этот раз оказалось сильнее, так как оно шло под ручку с "коммерческой жилкой". Не желая светить узнаваемым лицом в столице, да еще и в таком сомнительном месте, дракон сообразил себе на голову своеобразный черный тюрбан, закрывающий нижнюю половину лица и, отдаленно напоминающий головной убор Харматанских граждан.
Долго искать резиденцию Шареля не пришлось. Подобно непрерывной колонии муравьев, неровной цепочкой туда-сюда сновали слуги с корзинками разной степени тяжести. Ну что же, дракона они определенно смогут прокормить, а то и целую стайку чихающих огнем ящериц. Винсент простоял на улице всего пару минут, созерцая кипение жизни, пока не стал ощущать уже на себе внимательные взгляды местных жителей. Ну да. Как часто в городе появляется двухметровая фигура в черном? Чуть промедлив, Клеф бодро зашагал в сторону резиденции Богдана Шареля. Туда, откуда бесконечным потоком выходили и входили слуги. Один из них, на свою голову, замешкался, задумался, или просто собирался медитативно в носу поковырять, как монолитная черная фигура возникла рядом с ним, да еще и заговорила хриплым человеческим голосом.
- Какое буйство жизни. Не соизволите ли, сударь, - дракон осмотрел собеседника с ног до головы. - Рассказать мне о мероприятии, да внутрь провести? Я не займу много твоего времени, зато уверен, что звонкая монета сможет скрасить тебе сегодняшний вечер.

Особняк Шареля. Двор. Далее вход ля слуг.

Дверца кареты, у хозяйственного входа, распахнулась, не без помощи склонившегося в поклоне слуги. Оперевшись, будто бы нарочно, перенеся на руку весь свой вес, о плечо привратника, из нутра деревянного короба вышел молодой человек. Приятной наружности, золотыми локонами, аккуратно подстриженными усами и клиновидной бородкой. Сдержанность в тонах и дороговизна ткани платья говорили о состоятельности гостя. А голубые, с колючим взглядом глаза - о тяжёлом характере. И - некотором сходстве означенного юноши с правителем одного большого государства.
Маркус ван Фриз, кронпринц Империи Ревалон прибыл собственной персоной. Как и обещал в письме. А письмо обещали сжечь. Оставалось надеяться на благоразумие и честность получателя. Гостей, вестимо, было много. Чтобы понять это, хватало окинуть взглядом площадь у поместья. Две кареты прибившие с принцем, стояли поодаль. Кроме прочего, получатель был извещён, что его получателя, друг приедет не один. Так и было. Лохматый, миловидный козырь, переодетый из грязного крестьянского рванья в достойное взгляду герцога, украсит какую-нибудь комнату купца Шареля. А сопровождающие  Маркуса верные люди обеспечат сохранность козыря на должном, предоставленном месте. До поры.
- Веди меня к хозяину. Немедленно. - Не представился. Зачем? Хватало спокойствия и властности в голосе. И взора. По змеиному добродушного и притягивающего.

Отредактировано Маркус (2012-09-30 17:43:26)

Тиверия? Тиверия! Да вы рехнулись, нестись в проклятую Тиверию сейчас! За чертовы три дня младший фон Эренд едва успел перевести дух да грязь от лица отскрести, а тут снова куда-то ехать, да еще и в "скорейшем времени". А это значит не через неделю и не через две...
Младшему фон Эренду чрезвычайно хотелось поступить так, как он поступал раньше. Наплевать на письма и сделать вид, что для будущего правителя Эрендола нет ничего важнее, чем гонять чудовищ из окрестных деревень да шляться по тавернам. И ни о каких письмах он слыхом не слыхивал. Пусть со всеми этими каракульками и путешествиями разбирается братец, он все равно ничего не делает!
Да-да, гораздо удобнее сделать вид весьма патриотичный, хоть и слегка туповатый...
На этот раз не получалось. Раймунд - тот на аудиенции у самого Императора. А чудовищ теперь в самой Аверне, говорят, развелось немерено. Чудовищ арийских и обыкновенных, человеческих. На таких с мечом не пойдешь.
А от того, чего не берет сталь, рыцарям лучше держаться подальше, не так ли?
Какого черта я мог понадобился кому-то здесь? Шарль. Наверняка, проклятый политикан. А значит, разговоры, этикет, ваша светлость вашей милости и, уж конечно, новые змеи. Да еще послушаешь, что говорят обо всех этих таинственных Тиверских сборищах... Это уж точно не то место, где надлежит быть хоть сколько-нибудь порядочному слуге Империи. - рыцарь хмуро обводил взглядом шумную толпу, собравшуюся у дверей дома. Не то, чтобы ему так уж претила необходимость немедленно убраться из Ревалона. Скорее, он этой возможности радовался. Подальше от двора - подальше от покушений, предателей и ариев... Вот только делать это стоило куда более деликатно и незаметно. А тут вот так, сорвался с места и уехал, да еще на такое подозрительное мероприятие, да еще после таких в высшей мере подозрительных происшествий. Будто бы бежит от кого-то герцог.
Бегать не нравилось, но приходилось.
С собой Торвальд взял двоих верных людей. Поехал верхом, налегке. И все равно выдохся. Видно, сказалось все пережитое несколькими сутками ранее. И бок до сих пор ломит ужасно, как у старика, и настроение ни к черту. Как же так, быть далеко от дома, далеко от отца, когда такое творится вокруг! Хорошо хоть Тиша в этот змеиный клубок не впутается.
Не впутается.
Внимание привлекла карета, притормозившая у хозяйственного входа. Карета у входа, куда слуги еду вносят - уже удивительно. Впрочем, может, сия персона просто решила узнать, что происходит, из первых уст.
Нет, все это не стоит внимания. Хозяйственные входы не для сыновей князя Эрендольского!
Вызывало подозрение чрезвычайное гостеприимство слуг, так громко приглашающих в особняк всякую рвань. Да еще так учтиво... И что, ломиться туда наравне с рванью?
Ломимся с рванью! Подумаешь, какая важность.
Разойдись! - громыхнул Торвальд. С коня не слезал до последнего: все же конь - это отличный способ разогнать народ. Наконец, оставил Ястреба на попечение спутникам, а сам двинулся по направлению к дверям. Попутно герцог попытался выудить из толпы какого-нибудь служку, дабы потребовать проводить себя к хозяину. Служка успешно выудился, однако, пришлось идти за ним в самую гостиную.
Зато удалось зацепить со стола что-то сладкое и медовое.

Отредактировано Торвальд фон Эренд (2012-10-01 22:32:18)

Особняк Шареля. Гостиная

Дракона пригласили. Без энтузиазма, равнодушно, но все же вежливо. Так же как и всех остальных приезжих гостей. Тем не менее, желанных ответов Винсент от слуги так и не получил, равно как и не одарил последнего звонкой монетой. Все честно. Тут одна рука стала тяжелее обычного, как если бы к ней привязали мешок картошки. Цепкий мешок, говорящий. Существо, на вид вполне молодое и блондинистое, было в состоянии нестояния на ногах без посторонней помощи. На данный момент расположение духа у дракона было вполне добродушное, так что причин отказывать цепкому юноше в помощи он не нашел. В конце концов, потенциальный собутыльник-дегустатор нашелся сам, освобождая Клефа от необходимости искать себе компанию среди уже прибывших наемников и купцов.
- Ну что же, значит не я один буду уменьшать запасы местных вин. - Клеф оценил состояние собеседника. - А вы смотрю, уже навеселе? - Не дожидаясь ответа, Винсент отправился в гостиную, почти что неся светлого юношу на своей руке. По пути их подрезал еще один светловолосый человек, куда-то отчаянно спеша. Люди вечно куда-то спешат, или его естественная нужда так гонит? Вслед за ним потянулся и потенциальный собутыльник, придав дракону небольшое ускорение.
Гостиную, куда, собственно, всех и приглашали, можно было описать в трех скупых словах - светло, дорого, просторно. Окон много, так что все наделенные зоркостью могли увидеть собирающихся гостей, украшений и дорогой мебели тоже было более чем достаточно, но не они привлекали всеобщее внимание. Весь ажиотаж царил вокруг многочисленных столов, ломящихся от угощений и вин. Они же и занимали большую часть пространства. Вполне типичный бал на грани безвкусицы, для более чем обеспеченных людей.
Богдана Шареля все еще не было, и лучшим способом скоротать ожидание, было конечно же спиртное. Что бы захмелеть, дракону понадобиться выпить как минимум бочку вина, так что быстрое опьянение Винсенту сегодня не грозило, но что бы отпить хоть один глоток, требовалось убрать с лица все препятствия. Неохотно, Клеф свободной рукой стянул с лица укрывающую ткань, с самим же тюрбаном, Клеф расставаться не спешил. Так удобней. Так уютней. Так нравится.

На самом деле Торвальд любил толпы. Любил, когда вокруг орут и пляшут, толкаются, пьют вино, смеются, если не сказать, гогочут... В такой обстановке он чувствовал себя куда свободнее, нежели на официальных приемах и балах. И выглядел, должно быть, куда органичней.
Но сегодня и шитье, и пряжки, и оружие вроде как парадное. Ведь не на пьянку - на встречу важную зовут. Разговаривать, не веселиться.
Ах, кто бы позвал на пьянку! После всего, что случилось, она бы не помешала. Помогла если не разобраться, то откреститься от всего происходящего. Хотя бы на ночь.
Гости - они время даром не теряли. Да и не любит терять время чернь. Вон, кажется, кто-то уже отыскал на столах бочки с вином и решил это событие немедленно отпраздновать...
Рыцарь печально вздохнул и взял со стола еще один пряник. Повертел лакомство в руках. Зря, конечно - все руки теперь липкие, а вытереть не об чего. Ведь дублет, шитье, пряжки!
Да все равно во всех этих бочонках не вино, а какая-нибудь десяток раз разбавленная кислятина. Не о чем тут жалеть, стой себе да жди.
Не о чем.
А почему бы не попробовать и кислятину? Для храбрости. Храбрость  - она, родимая, нужна не для битв кровавых, смертоубийственных, а для тайных политических встреч неясного назначения с главами торговых гильдий чужих держав.
На пути к кислятине попалась парочка странных джентельменов, но на них внимания Торвальд поначалу не обратил. Мало ли тут странных ошивается у бочек с вином, всех ведь с улицы тащат. Но один из них, тот, что поменьше и подохлее, кажется, говорил о нем, о Торвальде...
Говорил весьма громко, со своим внушительным спутником в тюрбане. Интересовался, сможет ли тот побить "блондина". Блондинов в округе наблюдалось не так уж и много.
Герцог неприятно ухмыльнулся. Нарочно прошел мимо, не забыв очень по-княжески пихнуть незнакомца в черном. Бочки и вино были скоропостижно забыты. Еще бы, когда кто-то посягает на герцогское самолюбие!
Слабые возражения здравого смысла, взывающего о том, что устраивать заварушки в доме перед самой встречей с хозяином, да еще когда ты в шитье и пряжках, не самая удачная идея, результата не возымели.

мастерский

Все-таки правы – ой, правы! – многомудрые мира сего: череп куда как интересней голой девки. В то, что его тиверская миссия будет хотя бы самым краешком, самым, так сказать, кончиком… мизинчика касаться невинных девичьих прелестей Алидар Эт’Рэнн, эльфийский ведун, а ныне полномочный представитель ревалонского воровских дел Мастера не сомневался ничуть. И даже нежные округлости служанки господина Шареля – смешное у нее еще было имечко – никак не могли скрасить томительного ожидания чужака в стране чужой, пусть и наделенного полномочными полномочиями. Господин Богдан Шарель отсутствовал вторые сутки. Из дома бежал второпях, бледный, измученный, с тяжелыми сливово-синими мешками под глазами, какие обыкновенно свидетельствуют о чрезмерном пристрастии обладателя к новинкам и устоявшемся эталонциям местной, тиверской, пищевой промышленности. Самое смешное – знал Крысолов – господин Богдан Шарель не пил. Вообще. Значит, истина не в вине.
Или в вине? Вот только не с виноградным привкусом…
Как бы то ни было, прежде времени эльф старался избегать выводов. Проснувшись глубоко за полдень, спустился на первый этаж – в гостиную. Посетителей прибыло. Поприветствовав собравшихся легким кивком, Алидар Эт’Рэнн эльфийский ведун и полномочный представитель всех известных представителей опустился в кресло.
Он ждал.
Ожидание получалось тягостным.

Приказ кронпринца Маркуса слуга выполнил неукоснительно. Кланяясь, кланяясь, кланяясь, покинул венценосного. Потея, потея, потея отыскал ревалонского герцога. Описания схожие.
- Вы? – запыхавшись говорил человечишка, без труда узнавая в одном из гостей упомянутого Торвальда. – Вас просят пройти в кабинет господина Шареля… Сейчас-сейчас, за мной следовать изволите…

Алидар Эт’Рэнн смотрел. Ожидание получалось длительным. А на свете так много дивного… А на свете так мало истины...

Тиверийская ярмарка

   Неспешно шествуя между лавками и хмуро окидывая взглядом прогибающиеся под вываленным разнообразием товара стойки, Орион с огорчением смотрел на выставленных на всеобщее обозрение тощих кур, поминая добрым словом своих внушительных и упитанных. Последнюю из которых, к его огромному сожалению, пришлось на прошлой недели извести. Мужчина до последнего не хотел покидать свою лачугу, не желая нарушать свое спокойствие и столь желанное умиротворение. Однако возникла крайняя необходимость в помещении более крупного города, нежели та деревенька, в которой Орион нашел покой и отдых. И теперь, бродя между рядами тиверийской ярмарки, Орион заполнял сумку, переброшенную через плечо, товарами разной степени необходимости. Новые хлопковые штаны взамен старых прохудившихся, новенькие сапоги взамен старых латаных-перелатанных, крохотный, но острый нож, несколько полосок «заморского» мяса, как говориться, на язык распробовать. Вокруг суетились продавцы, наперебой предлагая сделать покупку по выгодной цене, втюхивали совершенно бесполезную мелочь, лезли из кожи вон лишь бы заработать лишний серебряный грош.
   То тут, то там раздавались приглушенные, опасливые шепотки. Орион то и дело натыкался на смущенные взгляды, которые, впрочем, тут же отводились и прятались. Мужчина старался не прислушиваться к сплетням. Его не интересовали подробности жизни важных особ, он был далек от политики, да и шумная беспечная общественность его порядком раздражала. Орион невесело думал о том, что хорошо бы подзаработать в городе, раз он здесь, ибо наличные монеты все уменьшаются, а аппетит разгорается все сильнее и сильнее. Кстати, об аппетите. Еще нужно будет где-то поужинать и снять комнату на ночь. А до того момента хорошо бы и работу отыскать. Орион разозлился. Шаткие планы, низкие возможности. Город встревожен какими-то волнительными вестями, но явно не повальным явлением тварей, за уничтожение которых он мог бы получить солидный куш. Что ж, быть может, ближе к окраине попадется хоть что-нибудь стоящее. В центре города явно злобных сущностей не встретить. За исключением, разве что, заядлых сплетников, однако, их трогать не полагается.
   Еще немного бесцельно поплутав среди крикливого народа, бездумно скользя взглядом по предложенным товарам, Орион решил, что хватит. Все, что было необходимо – он приобрел. Сверх минимума – уже излишек. Пора и честь знать. Однако не прошел и пары шагов по направлению к видневшемуся выходу. Нечто неуловимое, неспокойное удерживало его, манило, заставляло обернуться и убедиться в правдивости предположений. Орион, следуя настойчивому подсознанию, повернул голову в сторону, пытаясь уловить боковым зрением того, кто смутил его душевное равновесие.
   Архонт близко?

Увлекательный обмен хорошим воспитанием, к огромному сожалению Торвальда, был прерван слугой, вынырнувшим из толпы аки чертик их табакерки.
Напоследок Торвальд одарил великана в черном насмешливым взглядом. Забавно, должно быть, выглядел он, едва доходящий до плеча незнакомца. Злость? - нет, злости юный герцог не испытывал. Скорее даже радость, впрочем, недолгую. Только удалось вынырнуть из неприятных предчувствий, повеселиться - и пожалуйста, вновь возвращают на землю, А вернее, в кабинет.
Возражать герцог, разумеется не стал. Пожал плечами, посерьезнел. Закинул плащ за плечо, ровным, спокойным шагом направился вслед за прислугой.