Ревалон: Башня Смерти |
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Ревалон: Башня Смерти » Архив завершенных эпизодов » О Рысях и Дроздах
Время: 18 февраля 1657 года
Место: Аверна. Улицы, небезызвестные питейные заведения и даже бордель.
Участники: Айкен фон Неван, Рыска
Описание: зимняя сказка среди обыденности серого города в предпраздничной суете. (Вытекающий из этого бугурт, пьянка и тележка неприятностей присутствуют)
В пурге и хороводе снега,
Сойдясь на краешке земли,
Нашлись Они: плут (хвыщ, повеса!)
И дева чистой красоты.
Аверна, одна из многочисленных площадей
Снег кружится, летает и тает. Залетает тебе за шиворот, попадает в глаза и старательно настигает уши, покусывает морозом и нещадно ласкает ветром.
Айкен фон Неван по прозвищу Дрозд был из птиц летних, перелетных. Такие обычно улетают в теплые края, поближе к Харматану. Дрозд не был там ни разу и не горел желанием.
А еще снег любил скрипеть под ногами, хрустеть на заледенелом дублете и плаще, прятаться водой в волосах и оставаться нетронутой снежинкой на новенькой шерстяной рукавице.
Хорошо!
Праздник! Праздник святого Хансена, который всегда славился своим разгульем и весельем! Счастье, счастье стучится к вам в дом!
- Айкен!
Бард обернулся на звук. И тут снег, сформировавшийся в плотный комок, метко попал фон Невану в глаз.
Бамс!
- Ах, Лювин, чтобы тебя...!
Лювин, высокий и коренастый уроженец Аверны, сын Парена и Хельги из Вышезёва ( что находился где-то близ Эвенберга ) засмеялся и помог товарищу подняться.
Праздник и его дурацкие шутки начались.
- Чего смурной? Обиделся? Нашел причину! Как ты стащил мои башмаки, сунув вместо них какие-то проношенные лапти, размера на два меньше? Не помнишь! Да ладно тебе, дружище! Праздник ведь!
И действительно, день святого Хансена вступил в свои права: народ был подвыпивший. Отчасти дружелюбный, но больше шумный и странный.
А еще в столице появилось очень много бродячих артистов: циркачи, жонглеры, шуты, певцы, сказители и танцоры. Казалось, если яблоку суждено было упасть с небес, то оно не могло промазать мимо макушки артиста.
А что с них взять? Праздник!
Зима, пожалуй, самое таинственное время года. Девушка остановилась, поплотнее закутавшись в плащ и подняв голову вверх, к небу. Капюшон упал, явив миру копну ярко-рыжих волос, которые были заплетены в косу, уложенную вокруг шеи. То ли шарф, то ли так волосы просто меньше мешали, но выглядело это даже забавно. С неба падали снежинки, но Рыске это больше напоминало танец. Рыбак рыбака видит издалека? Возможно... А может быть у девушки была просто богатая фантазия. Она улыбалась, глядя на белую пургу. От восторга она даже приоткрыла рот, глаза ее заблестели и стали чем-то напоминать серебро. Но долго это восторженное состояние длиться не могло. Рыска тряхнула головой и оторвалась от стены.
" Так, милая моя... - Раздраженно подумала девушка, - Ты собираешься сегодня работать или будешь страдать ерундой? Сегодня праздник, люди пьяны и хмельны, они должны быть щедры и благосклонны. А у тебя с финансами мягко говоря небольшие проблемы.
Решительно хмыкнув, то ли для уверенности то ли чтобы подтолкнуть себя к действиям, девушка пошла вперед. Она волновалась, как будто это будет ее первое выступление. Это было достаточно глупо, но она волновалась каждый раз как в первый. А страшнее всего было быть осмеянной, остаться без поддержки. Рядом не было никого, кому нужна была эта маленькая и доверчивая душа. Но даже сама Рыска боялась себе в этом признаться.
Медленно, выверяя каждый шаг, девушка продвигалась вперед, мысленно прикидывая где, как и что танцевать. А главное стоит или все же нет?
Аверна шумела. Аверна требовала зрелищ: вульгарных и не очень, страстных и обжигающих, прекрасных и ужасных. Аверна жаждала видеть пляски, слышать песни и утопать в вине. Люд, населяющий древний город, с радостью исполнял его приказы.
Лювин и переставший дуться на него Айкен скользили меж скоплениями гуляк, единожды утянув с прилавка по булке и дважды заплатив за пиво местному торговцу - студентов уважали его, торговец уважал их, и было все это как нельзя прекрасно.
- Смотри! - выдохнул Лювин, потянув Дрозда за рукав.
Едва не подавившись (о, спасибо тебе, Создатель, за стой буйный дружеский нрав товарища!) сын Неванов блуждающим взором пытался понять, что хочет ему показать друг.
Зеленые глаза скользили от лица к лицу, стремясь увидеть хоть что-то удивительное.
Шапка, что лезла в глаза и мешала, была лихо сдвинута на затылок.
Так что же...?
- Да ты разиня! Туда смотри!
Барда едва не ткнули носом. Впрочем, ткни Лювин его носом в девушку, Айкен не был против.
"Красивая"
Мысль была шальная и отчасти пьяная - Аверна умела убеждать.
- Что стоишь, красавица! Пляши, птичка!
Кряжистый дварф приветливо подмигнул девчонке, что осмелилась выйти перед хмельной толпой.
Девушка замерла, окруженная толпой. "Да, это то место... Но кто же мне будет помогать? Не обращая внимания на толпу, которая требовала зрелищ. Серые глаза придирчиво оглядывали толпу. Взгляд зацепился за двух парней, которые откровенно разглядывали ее. Не удержавшись, она задорно показала им язык и отвернулась совсем в другую сторону. Ее цепкие пальчики вытащили из толпы мальчишку с лютней.
[b]- Подыграешь? Куда ты денешься, подыграешь... А я с тобой поделюсь,[b] - девушка наклонилась к мальчишке и зашептала ему на ухо. Испуганный ребенок кивнул и осторожно тронул струны. Лютня плакала и рыдала в то время как девушка вышла в центр импровизированной сцены. Как ни странно, мальчишка уловил ритм, а большего Рыске было не нужно. Она выхватила два веера, один из которых оказался боевым. Это была импровизация. Положив сумку с вещами в снег, девушка замерла, ловя нужный момент. Запела струна, и правая рука с веером вынырнула из-под плаща, веер раскрылся, поблескивая в лучах солнца. Девушка довольно улыбнулась, увидев, что внимание толпы полностью принадлежит ей. Веер трепыхался, будто лист на ветру, девушка перекидывала его из одной руки в другую, рисуя замысловатые узоры. С одной стороны белый, с другой - голубой, он как нельзя лучше подходил к этому снежному пейзажу. Разгорячившись, она скинула плащ и выхватила тесен. Металл сверкнул на солнце, вызвав очередной возглас толпы. Этот веер был чуть больше и намного тяжелее. Веера танцевали в руках девушки, а завороженная толпа не замечала, что уже не только руки девушки следовали за дрожащей мелодией лютни.
Рыска кружилась, отдавая всю себя танцу. Сейчас это была уже не она, это танец вел ее тело вперед, помогая и направляя.
Девушка. Хорошенькая. Бард уже собирался подойти, когда яркий ехидный язычок был явлен свету, а в частности ему и Лювину.
Зараза!
Люд начинал толпится и собираться, предвкушая потеху и представление.
Песни будут?
Пляски?
А может балаганный шут?
Нет, просто девушка. Как только танец начался, оказалось, что не просто.
Толпа шумела и восторгалась. Ревность артиста уколола Айкена где-то чуть ниже сердца и чуть выше желудка.
И что в ней такого особенного? Плясунья с веерами, подумаешь! А мальчишка ужасно фальшивит!
Однако, несмотря на столь не радужные мысли Дрозд не заметил, как сам начал безотрывно следить за танцем, ловить каждое движение и каждый взмах еще до того, как девушка его сделает.
Толпа внимала, толпа не замечала фальши лютниста. Толпа была опьянена представлением и сказкой, что рождалась прямо на их глазах.
Первые монеты, кружась и сталкиваясь меж собой, ухнули в снег, к ногам танцовщицы.
Это было не принято - обычно артисты имели товарища, что будет собирать деньги в шляпу или другую тару, но у прекрасной танцовщицы такового явно не было.
Не удержался и Лювин, найдя в закромах несколько монет последовал примеру многих.
Засвистел меж двух пальцев дварф, аплодировали мужчины, завидовали горожанки и гостьи Аверны.
Всё внимание было отдано ей. И это могло привести к печальным последствиям.
Ее душа пела, как поет натянутая струна. Это была струна не лютни и не арфы, и даже гордый клавесин звучит не так. Это была гордая красавица с точеной талией. Нет, не скрипка, ее голос слишком капризен и тонок, это достаточно истеричная и вредная особа. А мы говорим о виолончели, красавицы с тугим, тягучим и протяжным голосом. Какой струной была Рыска? Странно, да? Девушка и струна. Рыска была струной ре, второй по высоте, тонкой и изящной, достаточно грубой для того, чтобы постоять за себя, но и легкой, чтобы взлететь ввысь.
А Танец летел вперед, девушка отдавалась ему вся, без остатка. Ей не нужны были уже ни восторженные возгласы, ни монеты, которые потом можно было выменять на что-нибудь, несомненно, нужное. С ее лица не сходила улыбка, а сердце билось вместе с танцем, она сама стала им.
Беспечная, слишком беспечная... Она слишком сильно увлеклась. Этого было делать нельзя. Вместе с зеваками за девушкой наблюдала еще пара внимательных глаз. Только они искали не наслаждения, а наживы. Стоило девушке в очередной раз повернуться к мешку с вещами спиной, как цепкие руки схватили его и бросились бежать.
А девушка не замечала ничего вокруг, продолжая свой танец и улыбаясь всему миру, что танцевал вместе с ней.
Ритм ускорялся.
мальчишка ошибался все меньше и меньше, девушка танцевала все увереннее. Казалось, весь мир замер, глядя на нее, и даже снежинки приостановили свой бег, чтобы насладиться открывшимся зрелищем.
Легкая белая пыль вздымалась из-под каблучков, веера разрезали время напополам. Каскад огненных волос пламенем плясал на ветру, заставляя взгляд неотрывно следить за ним.
Айкен фон Неван никогда не увидел ничего такого, что смогло бы его оторвать.
Потом были бы крики. Потом были бы слезы. Никакие деньги не смогли бы вернуть потерянных вещей, память, связанную с ними, и воспоминания, теплом или горечью наложивших свою печать.
Лювин резко дернул барда за рукав, указывая рукой куда-то в сторону от танцовщицы.
- Смотри! Быстрее! Не дадим ему уйти!
Шепот его обжог ухо Дрозда.
Что там? Не понять.
Айкен и не понял, вынужденно скользнув в толпу вслед за товарищем.
Танец продолжался. Бард с сожалением понял, что не увидит его конец.
Лювин уверенно продирался вперед, помогая себе локтями и сыпля проклятиями. Все шишки, впрочем, летели на голову фон Невана.
- Ай! Что за произвол!?
- Куда прешь, бестолочь!
- Засранцы - подытожил какой-то дварф, болезненным тычком оставляя Айкену воспоминания.
"Куда он? Зачем?" - лихорадочные мысли не поспевали за быстрыми ногами.
Куда же бежал Лювин.
Она опомнилась, обернувшись и не заметив самого дорогого - сумки со всем нехитрым скарбом. Резко остановившись, девушка замерла. Рыжие волосы медленно опадали на плечи, а девушка замерла в растерянности.
"Нет. Нет-нет-нет-нет. Куда, моё!"
Девушка подхватила оставшийся на земле плащ, прижимая его к груди. Серые глаза, полные обиды и непонимания смотрели на толпу, которая разочарованно загудела, понимая, что продолжения представления не будет. А девушка тем временем вглядывалась, сама того не замечая, как на губах появляется нехорошая улыбка, которая не сулила ничего приятного ее обидчикам.
Заметив в окружающей толпе движение, девушка ринулась туда. Чутье не подвело Рыску и уже через несколько минут она увидела впереди бегущего вора с ее сумкой.
- Держи вора! - В отчаянии крикнула девушка, срываясь на бег. Плащ неимоверно мешал, но отбросить его девушка не решалась. А что, если не догонит? Замерзнет же.
Лювин бежал всё быстрее и быстрее, локти работали синхронно и слажено: вверх-вниз, в сторону! А просто нужно было вовремя уступить дорогу.
Увы, для сына владельца Вышезёва был несчастливый день - кто-то нашелся гораздо крепче его и ткнул в ответ с такой силой, что несчастный ухнул в снежное месиво.
Перепрыгнув через него, Айкен увидел черную спину, угрем скользнувшую средь толпы.
По дурацкому совпадению, никто его задерживать и останавливать не спешил, что не скажешь о Лювине.
- Поймали!
- Схватили! Бей вора!
Нужно было что-то делать. Иначе Хельга и Парен не дождутся своего сына назад.
- Это не тот! Там другой был! - призывно крикнул бард, надеясь отвлечь толпу.
Отчасти получилось. Только кто-то вспомнил, что Айкен был вместе с Лювином.
- Сообщник! Держи его!
Ругаясь и моля Создателя, Дрозд припустил, что есть духа.
Внезапно, впереди, совсем близко, мелькнула знакомая проворная черная спина.
Не задумываясь, что делает, бард что было силы толкнул убегавшего меж лопаток, потерял равновесие и покатился в снег вместе с беглецом.
Как-то очень быстро подоспела толпа. Слишком быстро.
Кулек с вещами возлегал неподалеку, словно бы наблюдая за открывшейся картиной.
- Держи вора!- внезапно воскликнула "черная спина" слишком тонким голосом, чтобы он был мужским.
"ой-ей... Сейчас что-то будет"
А снег кружился, витая снежинками и славя праздник.
Толпа стала расступаться. То ли из-за жажды внеочередных зрелищ, то ли из-за уважения к девушке, бегущей вперед и трепетно прижимающей к груди плащ и два веера. С каждой секундой дышать становилось все труднее. Морозный воздух обжигал легкие будто огнем, бежать было все сложнее и, если бы не жажда вернуть похищенное, девушка давно бы остановилась. Но это была бы не Рыска, если бы она не продолжила погоню.
Да собственно гнаться уже было не за кем - впереди ее ждала куча мала из двух тел и ее любимой, самой-самой сумочки. Перейдя на шаг, девушка медленно подошла к странной парочке.
- Ну и, господа хорошие? Совесть не мучает?
Она нагнулась, поднимая тессеном за подбородок лицо одной фигуры. "Девушка, как мило... И как печально, не женская эта работа - воровать. Зачем ты это сделала, милая?"
- Ну и? Далеко убежала, красавица? - Рыска ехидно улыбнулась, чуть приподняв верхнюю губу, от чего улыбка стала напоминать оскал и горе-воровка попробовала отползти назад. Но танцовщицу она уже не интересовала. Она уже тянулась руками ко второй фигуре, не в силах поверить, что это наивное создание, которое только что смотрело на нее затравленным взглядом могло оказаться вором. Рыска решила, что чутье ее не подвело. Второй фигурой оказался парень, русоволосый и наглоглазый, тот самый, что пожирал ее глазами. От неожиданности рыжая отступила на шаг...
- Тыыыы... За что?
Снег смеялся. Он запорошил взор и мешал в кучу мысли. И то, что казалось белым, на самом деле было черным.
Айкен фон Неван, черный Дрозд из славного рода его отца Людвига, не стал белым в глазах общественности. Скорее всего даже наоборот.
- За что?
Хотелось оправдаться. Хотелось объяснить, что это всего лишь недоразумение. Это всего лишь ошибка и его принимают не за того.
Напрасно.
Подняться ему не дали: тот самый дварф, предлагавший птичке начать пляску, подбил ему ноги. Сразу двое или трое крепких мужчин схватили его за плечи и прижали к земле.
- Что с ним делать, госпожа? К страже поведем или прямо тут, на месте руку оттяпаем? Это еще милосердно. У нас вот...
Что там было у дварфов в обычаях знать не хотелось.
Айкен умоляюще взглянул на девушку.
- Я не виноват! Я пытался помочь!
- Ага, ишь соловей, как заливается! Так что прикажете, госпожа?
Кто-то крепко схватил его за волосы, лишая возможности взглянуть в её глаза.
Обидно.
И глупо.
Обиднее всего то, что бард действительно поступал, как человек чести.
Рыжее сердце, такое яркое и пылающее стало утихать. Рыска была в растерянности. Она видела, краем глаза, но все-таки, что сумку тащила одна фигура. А которая из двух - это был уже хороший и, самое главное, сложный вопрос. Ну не верилось девушке, что милая маленькая девочка могла сделать такое. Быть побирушкой - да, вполне. А вот воровать... Нет, не могла. Отвернувшись, Рыска внимательно посмотрела в бесстыжие зеленые глаза.
- Зачем. Ты. Это. Сделал? - Грустным и холодным голосом просила она, чуть склонив голову на бок. На ее лице на секунду показалась печальная улыбка.
Незнакомец не ответил. Не потому что не хотел, он просто не успел. Девочка, про которую сама Рыска уже успела забыть, резко подскочила, подхватывая рюкзак и даже плащ и ринулась бежать.
- Ах ты мерзавка! - Закричала разгневанная девушка, хватая тессен наперевес и срываясь в погоню, успевая только коротко сказать дварфу -Отпустить, это не он!
Бежать без груза было намного легче, чем с оным, естественно, горе-воровка не смогла далеко уйти. Девочка испуганно пискнула, увидев кончик лезвия перед носом. Все происходило слишком быстро, даже сама танцовщица не поняла, что именно произошло. Зло выдернув свои вещи из ослабших от испуга рук, Рыска развернулась и обиженно побрела прочь.
"Да чтоб я... да еще раз, да ни за что!"
За волосы больно рванули. Одновременно с этим посильнее надавили на плечи. Казалось, кожа на голове попрощается с черепом, ан нет, пожалели.
- Отпустить, это не он!
Напоследок дварф наградил его подзатыльником - видимо, чтобы под руку не попадал.
Айкен едва не ткнулся в снег лицом, однако смог удержать равновесие.
Мороз неприятно кусал за горевшие щеки, иней нашел приют на ресницах. Отчего-то именно сейчас незнакомая танцовщица была настолько красива, что бард замер. Впрочем, продолжалось это всего пару мгновений. Затем кто-то удивленно вскрикнул, показывая куда-то за спину девушке: воровка, оставшись без присмотру, задала стрекоча, да такого, что только её и видели.
- Госпожа, - фон Неван с трудом поднялся на ноги, отряхивая брюки и пурпурэн. - Простите... и спасибо! Если бы не Вы...
Если бы не Вы - меня бы не били. Не пытали и не дергали за волосы, норовя их оторвать. Меня бы оставили в покое, в коем я и Лювин направились бы в бордель, а глаза твои, серые с пригоршней седой вечности и запасом зимней сказки, не возникали бы в голове сами собой, как только закрываешь глаза.
- Вы очень красиво танцуете! Я никогда такого не видел, правда. Только... Вы замерзли.
Айкен фон Неван без разрешения и спроса, не поясняя своих действий, расстегнул собственный плащ и накинул на плечи девушке.
Её плащ, припорошенный снегом и нуждавшийся в сушке, принял в свои руки, одобрительно и даже дружелюбно улыбаясь.
- Мое имя Айкен. Просто Айкен.
Снежинки кружась и улыбаясь опустились ей на плечи.
Девушка фыркнула, раздраженно и немного презрительно. Еще чего, будет она разговаривать с этим, этим... из-за которого...
- Леди знает, что она прекрасна. Леди не нуждается в признании ее таланта человека с улицы, - пожалуй, излишне холодно рявкнула девушка. Причина была одна - ее вырвали из ее любимого танца, столь ей любимого.
Надо сказать, что плащ на плечах немного остудил ее пыл. Она улыбнулась, поплотнее кутаясь.
- Рыска. Просто Рыска.
Девушка позволила себе улыбнуться. Злиться на эти зеленые глаза напротив было нельзя. Выход был один - как можно скорее отвернуться, чтобы злость не ушла насовсем. Зачем это ей было надо девушка сама не знала, просто так хотелось. А Рыска всегда делала именно то, что хотела. Чего один побег из дома стоил. Она даже хитро улыбнулась, представляя, как был разочарован папочка. Развивать эту мысль дальше девушка не стала, остановившись и повернувшись к неожиданному знакомцу.
- Ну и что делать будем, сэр-приносящий-неприятности-любимой-мне?
Рыска лишний раз улыбнулась, ожидая решения от парня. В конце концов она девочка, она не хочет ничего решать. Не женское это дело, проблемы решать.
Плащ лег на её плечи теплым шерстяным покровом, укрывая от холода и скрывая точенную фигурку от некоторых жадных взглядов. Что-то могло подсказать, что интересовались они отнюдь не содержимым котомки.
Серые глаза укололи неласково и заставили барда поежится от холода.
Вот что он сделал ей такого? Пытался помочь, пытался принести украденную вещь, подобно рыцарю из легенд. А тут...!
- Кхм, госпожа!
Дварф не спешил уходить, почесывая кучерявую черную как ночь бородищу и сверкая темно-голубыми глазами.
- У моего брата завтра день рождение. И было бы неплохо, чтобы Вы там выступили. Об окладе договоримся, не сомневайтесь!
Айкен поежился вторично. Холод уже пробрался ледяной змейкой под пурпурэн и нещадными иголками ласкал кожу.
Хотелось в тепло.
- Господин Гундад? Это же вы, правда? Я Айкен. Айкен Дрозд. Я подыграю госпоже Рыске, если той будет так угодно. Только давайте перейдем в тепло?
Гундад недобро глянул на юношу: мол, молчал бы ты в тряпочку, не с тобой говорят. А если и с тобой, то точно не нуждаются в твоем ответе.
- Так что, госпожа Рыска? Почтите нас своим визитом?
Девушка испуганно шарахнулась в сторону от третьего участника их диалога. Все-таки где-то в глубине души Рыска оставалась истинной аристократкой. Она скривила носик, расправила плечи и свысока смотря на дварфа процедила сквозь зубы:
- Я подумаю, стоит ли мне еще хоть мгновение оставаться в этом городе, почтенная. Я сыта им по горло. Веселые у вас люди. Айкен, пошли отсюда.
Девушка деловито взяла знакомца за руку и потащила куда-то в сторону. Что двигало ее мыслями в этот момент описать сложно, но с дварфом было что-то непонятное.
- Если вам нужны мои услуги, то можете следовать за мной, если такие строптивые артисты вам нужны...
Возможность заработка это, конечно, хорошо. Но настроение сегодня было бесконечно испорчено. Она шла по улице, подбивая ногами снег и ища одной ей понятное место.
- Итак, где тут может остановиться на ночлег... - девушка засунула пальцы в кошель и обреченно изрекла, 0 на ночлег абсолютно нищая танцовщица... м?
Вопрос предназначался больше юноше, ведь в то, что дварф последует за ней, девушка не верила.
Дварф, застыв на месте, словно ему остригли в единый миг и бороду и уши, хлопал широко раскрытыми глазами, беззвучно открывая и закрывая рот.
Никто в Аверне не мог похвастаться тем, что заткнул за пояс Гунданда Райса. Оставалось уповать на то, что языкастая танцовщица вскоре покинет столицу, прекратив порочить личность дварфа.
Айкен пожал плечами и последовал следом за девушкой.
"Язва!"
Это как-то не сочеталось с её внешним видом, ее чудесным даром танца и прекрасным ясным и звонким голоском. Такой голос прекрасно мог бы пленять сердца людей песней, если бы только девушка захотела научиться.
Или же нашелся учитель, способный вытерпеть все её выкрутасы.
- Итак, где тут может остановиться на ночлег... абсолютно нищая танцовщица... м?
" На улице!"
Бард был настоящим сыном Людвига фон Невана, Дрозда из Брода-на-Влэ, человеком воспитанным и благоразумным. И влюбчивым, как и многие юноши его возраста.
- У меня есть друзья "Под Зеленым Гусем". Возможно, они смогут Вас взять на постой, если с ними поговорю я. Других выходов нет. Почти...
Упоминать последний вариант, мадам Люпину, что задолжала ему с последнего заработка, да так и не расплатилась, не хотелось.
Какой девушке понравится публичный дом?
Девушка улыбнулась. Надоедливое препятствие в лице дварфа ее больше не беспокоило. Она даже смогла с теплотой улыбнуться парню, который, скорее всего был музыкантом, раз собирался ей подыграть.
- Ты не замерз? - Девушка остановилась, глядя на зеленоглазого, одетого ну совсем не по погоде.
Она смотрела прямо в глаза и доверчиво улыбалась, шаркая ногой по снегу. Рыска чувствовала себя отчасти виноватой, хотя за что - она отнюдь не понимала.
- А почему гусь зеленый? Он наверное умер и сгнил, поэтому зеленый? А может не пойдем туда, мне название не нравится.... а?
Ее отчаянно пробирало на хаха, почему - хороший вопрос. Но зеленоглазое чудо было слишком милым, чтобы на него долго сердиться. Снег падал с неба, оседая на и так порядком заиндевевших волосах юноши.
- А второе место это какое? Может быть лучше туда? А? Я боюсь, боюсь зеленых гусей, рыжих птиц и фиолетовых коров, очень боюсь...
Разверзлись хляби небесные и рухнули тучи на плечи несчастному барду.
А если быть совсем честным, то он споткнулся о невидимый сквозь снег камень и едва не пропахал носом внушительного вида борозду, в которую впору было просо сеять.
Второе место?
Сгнивший гусь?
Холод пощекотал грудь и схватил за горло. Настойчиво.
- Оно... плохое. Там невкусно кормят.
Точнее, в борделе не кормили вовсе. В борделе лишь угощали легкими закусками и давали выпить.
Впрочем, именно под борделем снимал комнату Айкен фон Неван. Именно там он изредка поддерживал аккомпанементом песни (и не только) пташек мадам Люпины.
Признаться было стыдно.
Деньги не пахнут.
- Вы можете переждать у меня. Погреться. Я бы угостил Вас обедом. И нашел приют на ночь. Только не сочтите это как... оскорбление.
Сейчас его щеку обожжет пощечина.
Впрочем, от этого станет лишь теплее.
Вы здесь » Ревалон: Башня Смерти » Архив завершенных эпизодов » О Рысях и Дроздах
