Шерсть напоследок встала дыбом. Волк, стараясь корчиться как можно незаметнее, съёжился за бочкой. Не как кошка, скорее как ёж. Или как кошка, у которой болит ровным счётом всё, что как ни ляжешь – орать хочется.
     Похоже, и правда не заметили. Вот и хорошо, а то придумают, как Вацлав, таращиться, будто без них не тошно. На сей раз в самом прямом смысле. Сдерживаться пока получалось. А зубы-то уже человеческие… Эбельт отцепился от запястья стражника, на мгновение уткнулся лбом в успокаивающе холодный пол. Руки дрожали по-прежнему, хуже лихорадки, но роскоши отдыхать дольше он не мог себе позволить, и так всех задерживал. Он стащил со стражника штаны и не без труда влез в них сам, после чего ухватился за всё ту же бочку и встал в полный рост. Первым делом застегнул ремень: штаны были вдвое шире, чем требовалось, не держать же их всё время. Мог и без этого, штанами больше – штанами меньше, девок пугать и одетому есть чем. Но тут, по счастью, девки не из трусливых.
     Прямо на него смотрел Юрек. Спрашивал что-то, похоже. Наверное, сколько он там ещё будет за бочкой барахтаться. И ведь не поможешь ему с Вацлавом, не поддержишь с другой стороны - как бы культю не задеть. Эбельт отвечать не стал, вместо этого опустившись на корточки возле загрызенного мужика. Рубаха, плащ, сапоги тоже стащил – как ни странно, даже вроде подошли, хотя точно и не узнаешь, пока хотя бы день в них не походишь… да и не до удобств. Он бы и не стал на это время тратить, но раз они хотят сбежать, выглядеть стоит как можно обычнее, а апрель – ещё не то время, когда иначе, чем голышом, ходить жарко. Меч – тоже на будущее, махать им не умеет, но тут выбирать не приходится.
     - Пошли,- едва слышно выговорил Эбельт, больше для того, чтобы хоть как-то подтвердить, что остаётся в своём уме, а то ведь на голодного упыря, небось, похож. Только упыри, если верно про них говорят, к солнцу не стремятся.