Ревалон: Башня Смерти |
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Ревалон: Башня Смерти » Архив незавершенных эпизодов » Вопросы без ответов, ответы без вопросов
Время: 8 января 1658 года
Место: Харматан, пустыня
Участники: Симон Данбар, Бенедикт Карийский
Краткое содержание: По завершении Последний воин мертвой земли Святая магия, новые открытия, новые обстоятельства, имеющие чрезвычайно важное значение для этого мира, несущие непредсказумые для него же последствия. Новая роль Ордена Искателей Чистого Знания. Все это побуждает Симона Данбара наконец подробно поговорить со своим учителем.
Отредактировано Симон Данбар (2015-05-28 16:23:45)
Убитых и раненых было достаточно, по пути назад Симон опустился на колени рядом с двумя, которым не повезло. Молился о выздоровлении. Ему удалось остановить кровь, это означало что Всеединый не оставил его, на большее сил не осталось . Трясущимися руками вынул из за пояса нож, распорол свои белые одежды, отрезав две полоски, перевязал обоих раненых. С трудом осмотревшись, увидел что епископ занялся ранеными сам, поэтому Симон встал и отправился к своей палатке. Сейчас он не чувствовал в себе сил ни на что, был бесполезен.
Возле палатки он долго блевал, выворачиваясь наизнанку. Колотило крупной дрожью, как будто сама суть бытия проходила сквозь него, не находя за что зацепиться. Заполз в палатку, упал на колени и принялся молиться, просил покоя и лучшей участи для всех погибших, исцеления раненых, просил прощения за то, что не смог спасти всех, просил сил защитить весь этот мир, что бы исполнить свое предназначение, просил понимания и благодарил за возможность и силы ему предоставленные. Он молился половину ночи, разговаривал с Всеединым до тех пор пока не забылся сном. Проснулся свежим, будто заново родился. События прошлой ночи вернулись яркими воспоминаниями, вместе с пониманием произошедшего.
Он слишком давно не обсуждал с учителем важных вопросов. Епископ его вопросами и обсуждениями не донимал. В последнее время они делали общее дело практически молча. Настало время для серьезной беседы. Теперь все изменилось. Адепт Ордена вышел из палатки, наведался туда, где братья переписывали руны с тела мертвого мага, забрал один из свитков. А из запасов провизии забрал бутылку вина, повертел ее в руках с сомнением, но все же спрятал под одежды. Никогда в жизни он не притрагивался к вину, но все бывает в первый раз, как и то, что случилось ночью.
В палатку к епископу он вошел, склонив голову. Его Учитель устал, занимаясь ранеными, а беседа все равно не терпела отлагательств. Симон был спокоен и уверен в себе, а некоторая отрешенность от мира на время покинула его.
- Учитель, Ваше Преосвященство, нам нужно поговорить, обязательно наедине, - негромко произнес он.
Бенедикт помогал раненым, молился неустанно, с какой-то отстраненностью наблюдая за тем, как из его рук льется чистейший свет, помогающий закрывать кровоточащие раны, а главное – убирать заразу, которую туда могла занести нежить. Раненых оказалось больше, чем он думал, правда потери убитыми были не так велики. Но зато теперь, благодаря Всеединому, эти люди могли рассчитывать на жизнь. Раны заштопаны и затянутся, выздоровление произойдет, а никакая зараза от гулей не сможет испортить кровь этих храбрых людей, ибо Господь с ними и вступился за них.
Бенедикт был бы счастлив, если бы не обстоятельства. Казалось бы, самое время ему обрести внутренний покой – Бог с ними, он помог остановить толпу немертвых, помог защитить живых и сейчас руками епископа продолжает творить свои чудеса. Но его преосвященство не чувствовал покоя и внутренней тишины. Напротив, мысли бились пойманными птицами, пусть глава Ордена и не стремился их озвучивать. Рано или поздно придется, рано или поздно кто-то потребует объяснений, но не сейчас. Сейчас люди слишком устали, были слишком огорошены произошедшим и притихли. Последнего раненого вынесли из его палатки, Бенедикт ополоснул руки и лицо холодной водой и смог наконец опуститься на узкую походную кровать. Перед глазами немного кружилось, белая ряса была заляпана кровью, и очень хотелось наконец прилечь. Но этому было не суждено случиться.
В палатку зашел Симон, его ученик и по совместительству одна из главных причин тревожных мыслей, которые в последнее время посещали Карийского. Сегодня поводы для них только умножились.
- Входи, мой мальчик. Садись. Мы одни, не считая Всеединого, который всегда приглядывает за своими детьми, - сказал епископ, - Будь добр, налей мне вина. И себя не забудь.
В висках пульсировало. Возможно, стоило ограничиться водой, но от одного бокала вреда не будет, а его преосвященство действительно очень устал. Разговор по всему предстоял непростой, у его ученика были вопросы, не могло не быть, и Бенедикту нужно было найти в себе силы на них ответить.
- О чем ты хотел поговорить?
Епископ пытался отдыхать после бессонной ночи, он, как видел Симон, был измотан совершенно. А разговор все равно не терпел отлагательств. Бенедикт был один, раненых отнесли отсюда достаточно далеко. Но все равно, в лагере были посторонние уши: арии, шпионы; информация, что собирался изложить Симон - ни в коем случае не должна была их достигнуть. Прикрыв за собой полог, адепт вошел, но садиться не стал. На небольшой столик у койки положил свиток, поставил кувшин с вином, налил два бокала. Один из них подал учителю, второй взял и принялся рассматривать.
- Никогда не пил вина, - задумчиво произнес адепт, - оно притупляет разум. Но также и разгоняет кровь. Странно. Вы правы, учитель, Всеединый всегда с нами. Я не смог помочь вам с ранеными, простите. Это уже превышало мои силы.
Немного помедлив, рассматривая вино, Симон все же поставил так и не начатый бокал на столик. Развернул свиток с записями нерасшифрованных рун, и тут же перешел к делу.
- Я читал вот этот абзац, Учитель, вот этот кусок текста, вчера перед тем атаковать. Далее: вспомните слова послания Хаарат Эйидда. Дословно: “— Наша магия, покорила пространство и время. Я - Хаарат Эйидд, прозванный Всеединым”. Я наблюдаю в его словах противоречие. У Всеединого, создателя всего сущего - не было иного имени Хаарат Эйидд. Его магия изначально должна была владеть пространством и временем, а не покорять их. Это значит, что связь того мага с Всеединым несколько меньше, чем предполагалось ранее. Знаю, у вас нет ответов, но я пришел поделиться выводами, которые дадут вам пищу для размышления.
Симон выдохнул, опустил голову и все таки сел на предложенное сиденье.
- Эта магия может и защищать и лечить, но также и убивать; и равной ей нет по силе. Некоторые тайны должны навсегда оставаться тайнами, но все равно, рано или поздно, находка была бы совершена. Не нами, так следующими поколениями. Учитель, древняя цивилизация погибла, древняя цивилизация владела этой магией. А теперь - знания, что мы нашли, в зависимости от рук, в которые он попадут, могут как защитить человечество, так и уничтожить его.
Отредактировано Симон Данбар (2015-06-07 09:35:04)
- Что ж, возможно, ты и прав, мой мальчик, - с легкой улыбкой ответил Бенедикт, - Вино греет кровь, у молодежи она итак горяча.
Иронии в словах епископа не было, в последний год он испытывал очень противоречивые чувства: с одной стороны, чувствовал он себя прекрасно, пожалуй, уже много лет он не испытывал такого подъема сил и энергии, казалось, даже проблемы со здоровьем, заглянувшие было к Карийскому в последние годы, куда-то ушли. С другой стороны, Бенедикт еще никогда не чувствовал себя таким… старым. Ему казалось, что он не просто готовился разменять шестой десяток, а прожил целую вечность, и она давила, а не служила опорой для его преосвященства. Впрочем, это была лирика. Епископу достаточно быстро удалось собраться с мыслями. Ученик пришел к нему за ответами, он их получит – раз его не остановила недавняя битва, уход за ранеными и прочее. Если разговор действительно не терпит отлагательств, значит, его нужно вести.
- С ранеными помогли воины и брат Рихард. Наших сил, хвала Всеединому, хватило на всех. Все в порядке, мой мальчик, - добавил Бенедикт. Применение магии в больших количествах не так просто давалось всем, а чем более неокрепшим был организм тем, видимо, было сложнее. Епископ понимал это и потому не стал настаивать на участии своего ученика в исцелении раненых, но то, что он начал говорить дальше, нуждалось в корректировке, потому что было, если судить строго, ересью. Симон увлекся, это было возможно для столь молодого человека, увлеченного наукой, но все же недопустимо.
- Мой мальчик, Хаарат Эйидд, если таково имя мага, чьи останки мы подняли из подземной части храма, разумеется, не Всеединый, - Бенедикт нахмурился, пытаясь подобрать нужные слова. Как выяснилось, то, что казалось ему очевидным, все-таки стоило донести до остальных во избежание таких вот выводов, которые по мнению Симона, сделали служители церкви, - Господь един и всемогущ, у него не было пророков в человеческом обличии, и уж тем более он никогда не рождался и не умирал в человеческом теле, чтобы оставить после себя подобные останки, и неважно какой магией они обладают и какие тайны хранят.
Сейчас епископ жутко ругал себя за недосмотр. Вместо того, чтобы позволять Симону вычислять траектории движения звезд и учить его древним языкам, надо было заставить зубрить Святое Писание! Как мог его первейший ученик подумать, что найденные ими кости принадлежат Всеединому? Уму непостижимо. И это ошибка самого епископа, это он недостаточно времени уделял своему ученику, если вышло то, что вышло...
- Что до его послания, магия – нестабильная субстанция и не всегда надежная. Заклинание, составленное столь давно, могло быть неточным или сработать не совсем так, как полагал накладывающий его, с учетом того, сколько времени прошло. Возможно, мы нашли останки древнего мага, поклонявшегося нашему богу, возможно – древнего еретика, но как бы то ни было, Всеединому не нужна магия – он всемогущ и вездесущ, в отличие от детей его. Не забывай об этом, Симон.
Хотелось бы верить, что с разъяснительной частью беседы было покончено – и как же хорошо, что среди них не было инквизиции. Речи Симона натолкнули Бенедикта на мысль о том, что нужно собрать всех орденцев и напомнить им о сути их веры. Но его ученик еще не закончил, и епископ внимательно слушал.
- Мы не знаем ничего о магии, скрывавшейся в этих катакомбах. Можно лишь предположить, что она родственна нашей, Святой магии, но даже это не ставит между ними знака равенства. Вероятнее всего родственна, - поправил себя Бенедикт, - раз ты смог воспользоваться этим во время боя с немертвыми, но… «но об этом я хотел бы поговорить с тобой отдельно», - подумал Бенедикт, - Но ты прав по поводу ее опасности. И что бы ты предложил, Симон?
Вы здесь » Ревалон: Башня Смерти » Архив незавершенных эпизодов » Вопросы без ответов, ответы без вопросов
