Ревалон: Башня Смерти |
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Ревалон: Башня Смерти » Архив завершенных эпизодов » Мы не ценили бы встречи, не будь разлук.
Место действия: Ратибор, дом Адриана Керне.
Время: поздняя осень 1517 года.
Погода: сильный, холодный дождь нагоняет тоску на всех жителей города, включая и наших героев.
Сюжет: Рано или поздно птенцы покидают родное гнездо, оставляя там и своих родителей.
Участники: Абигайль и Адриан Керне.
Отредактировано Абигайль Керне (2012-04-14 22:44:00)
Шум дождя бил по тонкому слуху Абигайль, тихо сидевшей в свей комнате. Она наблюдала из окна за людьми, быстро перебегающими от одного навеса к другому, чтобы укрыться от тяжелых капель. И зачем выходить из дома в такую погоду? Лучше сидеть в уюте и тепле, читая что-нибудь интересное или общаясь с друзьями, родственниками. Можно конечно и просто поспать, погода вполне располагает к этому.
Сегодня, как нельзя лучше, юная вампирша понимала, что больше оставаться рядом с отцом нельзя. Уже не первый день Абигайль чувствовала это странное влечение, которое просто не могло не угнетать. Ощущение, что всё это неправильно, неестественно прокралось в голову девушки, решившей, что лучше сократить общение с отцом до минимума, чтобы избавиться от наваждения. Но, увы, ничего не получалось. В итоге вампирша пришла к тому, что, даже находясь в одном доме с Адрианом, она просто скучала по нему.
"Я должна уйти, иначе всё пойдет кувырком, всё будет неправильно..." - напряженно вглядываясь в опускающуюся на город тьму, думала Абигайль. - "И лучше всего сегодня, да, не задумываясь." - Она поднялась на ноги, оставив глубокое кресло и подошла к шкафу. Там было много вещей, даже слишком. Вампир баловал дочь, не стеснялся подарить ей ту или иную вещицу, которая, пусть и на мгновение, но понравилась Абигайль.
"Нет, это всё не нужно, "- девушка взяла с полки лишь один простой костюм, не желая больше ничего брать. Ей это не было нужно.
Быстро собрав всё, что считалось необходимым, вампирша направилась к выходу. Она не хотела говорить с отцом, было страшно и больно. Разочаровывать вампира не хотелось, как и видеть в его глазах боль. Но, тем не менее, что-то заставило девушку остановиться и, чуть поразмыслив, подняться в комнату старшего Керне.
Она тихонько постучалась в дверь, оставив у лестницы мешок с вещами. Ожидая ответа, Абигайль боялась, что у неё ничего не выйдет и её просто не пустят. Вновь в голову полезли трусливые мысли о побеге, но она отогнала каждую из них, оставив место благородству.
Адриан довольно равнодушно относился бы к дождю, не будь он причиной таких замечательных вещей, как простуда или, скажем, пневмония. Воистину, нет ничего отрадней зрелища сраженного недугом человека.
Керне не отличался кровожадностью, которую так любит приписывать их роду наивный обыватель. Мрачные россказни о кровососущих монстрах, умертвляющих по ночам младенцев отличались подчас вдохновляющей живописностью, — но правды в них, как правило, не было ни на пфеннинг.
Керне просто хорошо знал свое ремесло. Даже любил его.
А ещё он любил свою дочь.
И нынче, сидя в своем кабинете и листая потрепанные страницы гербологического справочника, он всякий раз против своей воли возвращался мыслями к ней.
Абигайль беспокоила его. Уже который день вампир замечал за девушкой несвойственную ей прежде отрешенность от внешнего мира. Всегда любознательная и полная живого огня (ах, как она напоминала в такие минуты свою мать!), дочь избегала родителя — любой его взгляд или невинный вопрос неизменно встречался молчанием. В лучшем случае, уклончивым ответом. Юная вампиресса всё чаще запиралась в своей комнате и всё реже радовала отца своим обществом. Тактичные попытки вампира дознаться, в чем же дело, увы, не дали никаких плодов.
«Влюбилась?»
Разумное объяснение. Единственное правдоподобное из. Но обдумать свою догадку вампир не успел — до его слуха донесся робкий стук.
Отложив книгу, Адриан встал с кресла и отпер дверь.
— Абигайл? — мужчина отодвинулся, давая дочери пройти в комнату. Её понурый вид его неприятно удивил. — Что-то случилось?
Отредактировано Адриан Керне (2012-04-15 23:26:43)
Было бы наивно полагать, что отец не откроет. Он всегда открывал дочери, независимо от времени суток и настроения. Вампир отворил дверь и пропустил дочь внутрь, его обеспокоенный взгляд говорил о том, что ему не по нраву поведение Абигайль. Но что поделать, иначе она себя не могла сейчас вести.
- Привет, - тихо поздоровалась девушка, проходя внутрь. Она быстро огляделась, понимая, что ничего в комнате и не изменилось, и присела в одно из кресел, стоящих у камина.
Было трудно начать, очень трудно, особенно если не знать, с чего начинать. В лоб не скажешь о таком решении, но и долгие разговоры были в тягость. Так что делать?
- Как ты? - она посмотрела на отца, не смея отвести взгляда. Вампирша всегда считала, что её родитель невероятно красив, и, глядя не него, не могла опровергнуть это утверждение. Высокий, статный, стройный, он был не только красив, но и в какой-то степени величественен. Не хотелось уводить взгляда от по-своему таинственной фигуры, но надо было, иначе безумие, охватившее Абигайль превратиться в настоящее сумасшествие, но мы же не хотим этого.
— Не очень, — не долго раздумывая, ответил вампир. Врать родной дочери виделось ему не лучшим вариантом. Особенно сейчас. Меньше всего на свете он желал бы утратить её доверие. — Ты ничего не хочешь мне сказать?
Керне медленно опустился в соседнее кресло. Не отрываясь, он смотрел на Абигайл. Его огорчала теперешняя манера дочери держать себя, но он не мог не признать — такая нарочитая скромность её действительно красила. Даже эта печальная потерянность во взгляде и тихих словах — всё было ей к лицу. Мягкая пленительная женственность, рождавшая в душе вампира смутную тоску. Адриан сделал над собой усилие, чтобы не отвести взгляд от глаз дочери. Ему не хотелось, чтобы она разгадала, какие чувства сейчас властвуют над её отцом.
Плакали на столе восковыми слезами высокие свечи. Теплое оранжевое пламя освещало комнату таинственным мерцанием. Длинные тени ложились на стены, плясали и дёргались в такт движения пламени, — словно принадлежали фигуркам в кукольном театре, а не живым существам, наделенным собственной волей и душой.
— Ты меня очень беспокоишь, Абигайл, — мужчина взял девушку за руку. Грудной спокойный голос его ни разу не дрогнул. — Расскажи мне, что случилось.
Отредактировано Адриан Керне (2012-04-17 21:54:06)
Девушка тихо сидела в кресле, не решаясь начать разговор. Она всё ещё не верила в правильность своего решения. Было тяжело осознавать, что придется покинуть самого дорогого тебе человека, тем более надолго. А стоило ли оно того? Может лучше остаться и жить простой семейной жизнью дальше? Без хлопот, проблем... Нет, это было неправильно. Прожить вечность на чужой шее и не познать радости собственного бытия - вот настоящий грех, который нельзя было совершать ни в коем случае.
Адриан взял руку Абигайль в свою, то ли успокаивая её, то ли самого себя... не понятно.
- Нет, ничего не случилось, - тихо ответила вампирша, не смея даже взглянуть в глаза самому близкому своему человеку. - Просто... - слова не хотели быть произнесенными и всячески тому противились. - Отец, - девушка развернулась в кресле так, чтобы видеть лицо вампира, но его спокойный взгляд лишь смерил её пыл и заставил замолчать. Адриан был властным, очень, он умел подавлять, по крайней мере ему это часто удавалось. Старался ли он воздействовать как-то на дочь? Она не знала, но могла сказать точно, что перечить отцу было сложно.
- Папа, - тихо добавила Абигайль. Тонкие руки потянулись к мужчине, чтобы в следующее мгновение заключить его в объятья, крепкие, полные горечи прощания. - Я тебя так люблю, - простые слова, слова о любви дочери к отцу, без всяких подтекстов и скрытых смыслов. Если бы всегда было так просто...
Сердце забилось чаще. Сколько нежности прозвучало в этих словах. Отрада и утешенье измученному тоской сердцу. Вампир крепче обнял дочь.
— Я тоже люблю тебя, Абигайл, — холёные мужские руки скользнули по девичьей спине. Адриан посмотрел в окно. Дождь ещё не перестал. Крупные капли били по стеклу. На улице сгущались сумерки. Темнота, проникая внутрь, плотнее обступала освещенный участок комнаты. Два вампира словно прятались в объятиях друг друга от её чёрных лап. Керне ласково огладил плечи девушки. Не расторгая спасительных объятий, он склонился к её уху и тихо спросил: — Ты ела сегодня?
Голос согревал неподдельной заботой. Вопрос был озвучен, и в нем не было ничего неестественного. Но едва ли вампир расслышал бы ответ на него, будь он дан. Мысли бродили, словно призраки, в голове. Будили тени прошлого. Керне вспомнил погибшую жену. Когда-то она так же признавалась ему в любви. Ему примерещилось вдруг, что вместо дочери он обнимает её призрак. И сам теперь — лишь бесплотный дух. Видение было столь реально, что Адриан невольно содрогнулся. Ему стало жутко. Стремясь прогнать оживший кошмар, он отодвинулся и посмотрел в глаза дочери:
— Так зачем ты пришла? — бледные губы дрогнули, складываясь в тонкую улыбку. Вампир приложил все усилия, чтобы девушка не заметила его рассеянности.
Отредактировано Адриан Керне (2012-04-20 18:38:34)
Нежные слова, данные в ответ, грели сердце. Ах, как было приятно быть любимой! Но, наверняка отец и не догадывается, что за любовь питает к нему его дочь. Он просто не понимает, о чем она ему говорит, что хочет донести.
- Я не голодна, - ответила Абигайль на простейший вопрос. Она не врала, она действительно не хотела есть, аппетит не приходил уже вторую неделю, наверное на это влияли чувства девушки. Тем не менее она не собиралась делиться всем этим с отцом, ведь она пришла к нему с совсем другой целью.
- Отец, - начала Абигайль, отстранившись, но, будто со стороны услышав, как официально и неправильно прозвучало её обращение, ласково добавила, - Папочка, - да, так было правильно и привычно.
- Мне кажется, - она замолчала, подбирая слова, которые так не хотели быть озвученными, - что мне пора начать самостоятельную жизнь, - такая грубая и некрасивая формулировка, нет ничего противнее этого. Но если бы она начала изворачиваться и хитрить, то это понравилось бы Адриану ещё меньше.
- Я очень люблю тебя, но я считаю, что мне надо пожить самой, набраться опыта, познать жизнь, ты понимаешь?
Новость эта поразила Адриана со смертельной точностью пущенной из лука стрелы. Он так и застыл на месте, будто изваяние. По бледному лицу пробежала тень. Впервые за долгие годы вампир не скрывал, что он чувствует. Он казался потерянным, даже напуганным, словно брошенный в грозу ребёнок, — от былого самообладания не осталось и следа.
— Да, да, — рассеянно обронил мужчина в пустоту, не слыша собственных слов. Он медлил, избегал взгляда дочери, не находясь, что ещё ответить. Мысли вертелись в голове, как гонимые ветром листья, и ни за одну из них Керне не мог уцепиться. Тонкая рука нашарила позади подлокотник кресла. Обессиленно опустившись на сидение, вампир провел ладонью по лицу, стремясь стряхнуть с себя холодное оцепенение.
Он молчал долго, и минуты казались вечностью. Адриан метался между страхом обнаружить свои истинные чувства и необходимостью поддержать, направить дочь в столь ответственный и важный для её судьбы момент. Он должен её отпустить, в этом нет сомнения. Но какой ценой дастся ему эта разлука?
Чувство стыда отрезвило вампира. Ему стало неловко за то, что Абигайл видела его в столь жалком и безобразном состоянии. Выпрямившись в кресле, Адриан нашёл в себе мужество взглянуть на дочь. В серых глазах, сверкавших сталью в тусклом свете, гнездилась тревога и странная решимость.
— Значит, ты уверена в том, что хочешь другой жизни, — произнес он голосом тихим и твердым, как прежде. — Что ж, когда-нибудь это должно было случиться.
Хотелось ещё что-то говорить, чтобы повисшая в комнате тишина так не угнетала сознание. И вместе с тем каждое новое слово давалось мужчине с видимым усилием. И сами слова казались лишними, пустыми.
— Ты знаешь, я горжусь тобой, — вампир вдруг улыбнулся дочери. Улыбка вышла на удивление теплой и искренней. Так он мог улыбаться только одной лишь Ей. — Ты так похожа сейчас на мать.
Вероятно, ему не стоило этого говорить. Но было уже поздно.
Отредактировано Адриан Керне (2012-04-24 19:20:25)
Абигайль знала, как привязан был к ней отец. Пусть он никогда не показывал своих чувств, но он любил её, любил по-отечески сильно, искренне. И конечно же новость о том, что любимая дочь покидает теплое и уютное гнездышко, шокировала вампира. Да, он определенно не хотел отпускать свою малютку, которую так упорно оберегал, но что поделаешь? Не удержишь же её силой. Хотя Адриан мог. Это было бы вполне в его характере запереть дочь и не выпускать, лишь бы не уходила.
Растерянно плюхнувшись в кресло, вампир замолк. То ли не знал, что сказать, то ли просто не знал говорить ли что-нибудь вообще.
- Папочка? – девушка озабоченно оглядела старого вампира, но тот не реагировал, погрузившись в себя. Но лишь пару мгновений он был таким, вскоре, собравшись с мыслями, отец уверенно глянул на дочь.
- Папа, не то что бы я хочу другой жизни…про я хочу попробовать пожить сама, научиться жить. Я не могу всё время сидеть на твоей шее, это было бы неправильно… - она отвела от отца взгляд, просто боясь посмотреть на самого любимого своего…вампира.
Редкое, такое редкое и неприятно сравнение резануло по ушам. Отец редко вспоминал мать, ещё реже он говорил о том, как похожа на неё Абигайль. Это было неприятно, она не хотела быть похожа на ту, что причиняла когда-то вампиру боль.
- Я не похожа на мать, - тихо ответила девушка, не принимая сравнения. Пусть лучше она вообще будет никем, чем той сумасшедшей, решившей когда-то разлучить дитя с отцом. – Ты же знаешь, я не люблю этого сравнения…
Вы здесь » Ревалон: Башня Смерти » Архив завершенных эпизодов » Мы не ценили бы встречи, не будь разлук.
