Гайс проснулся рано, ещё до восхода и занимался тем, что задумчиво уставился в деревянный потолок, на котором строил свои сети черный паучок. Маленький хищник деловито перебирал длинными лапками, укладывая тонкую серебристую нить в только ему одному известном узоре, складывая смертельную для прочих хитиноносцев ловушку. Гайсу всегда нравились пауки. Изящные, быстрые и опасные. Настоящие мастера своего дела. Впрочем, эта симпатия пропадала, стоило лишь эльфу в лесу на тропинке вляпаться мордой в протянутую от дерева до дерева паучью сеть – эльф разрывался такими словами, что сразу становилось понятно, что он бывал на пиратском корабле во время шторма. А если до кучи несчастное членистоногое сидело прямо в центри паутины и в результате невнимательности остроухого путника оказывалось, вместе с частью свое ловушки, у него на лице, то участь его была далеко не радужная, а жизненная дорога заканчивалась звонким шлепком ладони.
Вскоре эльфу надоело наблюдать за пауком. Гайс сел на кровать, натянул на себя штаны, рубаху, жилет, сапоги, одел пояс и бросил взгляд на кровать Юкарин. Первое время он думал, что джины, будучи суть стихиями, не спят. Однако, как выяснилось, будучи в человеческом обличье джины не только спали, но и охотно ели, пили и вообще вели себя почти как люди, если не считать маниакальных желаний сжечь всё в округе до последней травинки. Хотя даже не желанием этого – желание то такое, может, у многих смертных было, но вот реальной возможностью обладал лишь ифрит. В принципе, даже это сходило на нет при тесном общении и воспринималось лишь не более чем ещё одна странность. Спящий на соседней кровати дух сейчас ассоциировался у Гайса не с 700 летним гением стихий, но с обычной девчонкой. Впрочем, будить её так рано вряд ли стоило, потому как именно в такие моменты «обычной девчонке» просыпался маниакальный огонь, которого даже его хозяин немного побаивался.
Тихо, а ходить тихо вор умел, Гайс подкрался к единственному окну в комнате. Страшно подумать, но за наличие окна в комнате пришлось заплатить втрое больше, чем за комнату без оного. Однако Гайс не очень любил помещения, представляющие собой простые коробки без отверстий, потому, хоть и со вздохами и придыханиями, но выложил запрашиваемое за комнату с окном. И, в итоге, скряга Гайс не капли не пожалел о ни одной потраченной монетке.
Дело в том что к таверне направлялась доблестная стража. Их капитан сжимал в руках какой-то листок бумаги в котором эльф, видящий не мало таких, быстро узнал плакат о розыске. Запаниковав, он окатил джинку водой из кружки, стоящей на прикроватной тумбочки:
- Беда! Пришли ребята по наши с тобой души. Не вздумай применять свои огненные штуки, нам нельзя никого из них убивать, мы и так вляпались!
Эльф закрыл дверь на крючок и подпер стулом. В его глазах читалась настоящая паника. Эльф дико боялся быть пойманным и быть посаженным под замок, боялся того, что может и сбежит, но вляпается в ещё большую кучу. Да, храбрость явно не была присуща Гайсу. Он твердо держался правила «лучше живой трус, чем мертвый герой». Мозг остроухого судорожно подбирал планы к отступлению. Окно отметалось – стража могла оставить часовых, это было вполне в их духе, а окно находилось прямо над входом. Да и было довольно высоко, хоть это был всего второй этаж.
- Так. Надо меня спрятать. Ты им откроешь дверь и отвлечешь. Они вряд ли поверят, начнут рыскать по комнате. Я воспользуюсь моментом и бегом вниз…
Что делать после этого сомнительного плана эльф не представлял, однако рассудил, что дальше будет действовать исходя из обстоятельств. В большом зале трактира, уставленного столами, стульями и прочими предметами обихода, ловкому эльфу будет гораздо удобнее действовать и он будет иметь преимущество перед разодетыми в броню стражниками.

Отредактировано Гайс (2012-07-13 17:12:18)