Ревалон: Башня Смерти |
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Ревалон: Башня Смерти » Архив завершенных эпизодов » Опьянение - добровольное сумасшествие
Время: Начало февраля 1657 года.
Место: Аверна (Ревалон).
Обстановка: Штаб разведки, он же «Малая Башня». За окном падает снег.
Действующие лица: Асвальд Рейнеке, Эбельт.
Описание: Как два шпиона удачное дело отмечали.
© Аристотель
Отредактировано Эбельт (2012-07-22 13:41:31)
Эбельт пошатнулся, но устоял. С волос на пол порхнуло несколько снежинок. Голова гудела, и он не взялся бы определить, от того ли, что только что встретилась лбом с дверным косяком. Впрочем, это его не заботило. Заботил какой-то недавно заданный ему вопрос, норовящий испариться из памяти, причём вместе с ответом. Нет, не уйдёт.
- Потом чего?.. А потом гнался он за мной, её папаша, с топором, через всю деревню, а я от него - в одной простыне и по снегу… Но не простыл даже. Подумал ещё тогда, правду, что ли, поэты поют, что любовь греет… а, Рейнеке?- Эбельт повернул голову, чтобы посмотреть на главу имперской разведки. Почему-то не увидел.- Рейнеке?..- он моргнул, наморщил лоб, но после догадался проследить, откуда растёт рука, обхватывающая его за пояс.- А, вот ты…- снова шатнуло, и пришлось ухватиться за недавно так неприветливо встретивший гостя косяк. Другая рука лежала на плечах Рейнеке - по росту будто для того и созданы, чтобы так ходить - но за него хвататься было нельзя, особенно давить на плечо. На какое из двух и почему нельзя, Эбельт не помнил.
Не помнил он и то, в какой момент обычная «прогулка по городу» обернулась тем, последствия чего отчётливо отражались сейчас на его лице, да и на лице ария тоже. Этим «тем» была выпивка. А ещё были истории, рассказываемые друг другу, то по очереди, а то и одновременно. Одну из них, о своём маленьком приключении давности почти десятилетней, он и завершил только что.
Эбельт шмыгнул носом, могущим по красноте соперничать разве что с носом Рейнеке. И едва ли мороз виной, или, как минимум, не только мороз. Теперь, договорив, он наконец задумался над тем, куда, собственно, их обоих принесли его ноги. В темноте особенно не разберёшь, но, наверное, домой. Впрочем, думал недолго. Он и без этого был почти счастлив. Главное ведь не место, а компания.
Отредактировано Эбельт (2012-07-31 00:22:42)
- Да, это я, - утвердительно кивнул Рейнеке, от чего перед глазами заплясали десятки крохотных черных точек. И небольшая стайка волос. – Неееет, сынок, это не любовь. Это скополамин – итить его, алколоид.
Все начиналось вполне прилично. Последовав совету лекарей, велевших во избежание кровяного застоя дышать air libre, а также для поддержания medull`ярной activitе алкать импрессий, разнообразных и радужных, Асвальд Рейнеке, Лис Императора, отправился на прогулку. Обыкновенный поход в обществе единственного человека, которого не могли смутить предпочтения Рейнеке относительно общества. И браги. И тиверского. И того деручего самогона, само название которого заставляло суровые сердца авернских мужиков биться чуточку громче, а луженые глотки обливаться слюной предвосхищения. Слова за слово, кружка за кружку, и Рейнеке обнаружил себя нависшим над столом в полной решимости снять штаны. Снять прямо здесь прямо сейчас, потому что…
- Думаешь, у тебя жизнь была интересная? – вопрошал Рейнеке, богато жестикулируя. – Ха! Тебя-то поди дорры живьем не жрали! А меня жрали! Щас покажу…
И показал бы. Всенепременно показал бы. Даже успел вытащить из штанов рубаху, неверными пальцами расстегнуть пряжку ременя (они мне чуть ногу не оторвали! такого, сынок, ты точно не видел!), когда одна из мимо проходящих барышень, едва взглянув на Рейнеке, с тихим, но пронзительным писком бухнулась в обморок, весьма картинно при этом задрав подол юбки.
- О… - осклабился арий, не без удовольствия рассматривая девушку. – Это, сынок, правильная реакция!
Что было потом, помнил Асвальд смутно. Помнил какие-то истории, - свои сопровождал иллюстрациями, весьма, надо отметить пикантными, транслировал прямо в мозг Эбельта, - помнил серые углы домов (погоди, сынок, штаны я все-таки сниму!), помнил что-то еще… А потом, потом не было ничего, потому что Эбельт начал падать и в Рейнеке проснулся странный инстинкт, чье существование Рейнеке в общем-то никогда не ставил под сомнение, потому что не сомневался – этот инстинкт сдох в нем первым. Это был инстинкт выживания. Кажется...
Шапку он где-то потерял.
- Держись, - отозвался арий, подпирая Эбельта, жестко и целенаправленно. – Вот так… аккуратнее… садись!
Стул выдержал. Рядом со стулом нашелся стол. Второй стул нашелся тоже. Нашлась и бережно припрятанная бутылка тиверского.
Рейнеке улыбался. От мороза и скополамина лицо сделалось красным, шрамы – лилово-бордовыми.
- Не умеешь ты пить, сынок, - констатировал Рейнеке. – Вот в мои времена…
Задумался. Закрыть рот почему-то забыл.
За окном падал снег, но холодно не было. И любовь со скополамином тут совершенно не причем.
- Скопо-кто?..- переспросил Эбельт, хмурясь. Виски отозвались на новое слово, вернее, на попытку понять его значение, тупой болью.- И ты тоже этот тогда, алко… а, ты не про меня?
Заботливому усаживанию себя на стул он препятствовать не стал, хотя искренне считал, что вполне бы справился и без помощи. Он улыбался так же широко, как Рейнеке. Губы, кажется, на морозе потрескались, но о таких мелочах Эбельт не думал. Главное же компания.
- Почему не умею?.. А, да я не это… То есть не того,- попытался он объяснить, запоздало потирая ладонью ушибленный о дверной косяк лоб. В конце концов, сюда он добрёл вполне себе вертикально, пусть и не без помощи - иногда - стен ближайших домов. То есть не лучше, но и не хуже, чем сам глава разведки. И мысли может выражать вполне себе ясно, кажется. Значит, не пьян. Ну или почти.- В к-какие твои?- вопрос был очень даже разумный, учитывая, сколько лет прожил на свете Рейнеке. Что много, даже очень много, Эбельт ещё помнил. Перед глазами слегка плыло. Зато арий оказался приятным исключением, остающимся на одном месте. И бутылка тоже.- И чего было?..
Отредактировано Эбельт (2012-07-22 13:32:03)
- Что «где»? – со свойственной всем шпионам подозрительностью переспросил Рейнеке, щурясь на левый глаз и не забывая отпить из бутылки. – Ааа… в мои времена? В мои времена, - патетически добавил он. – Не людей закаляли – сталь! Не чета вам, нынешним! Вот вы по сути кто? Так – пшшшик! И нет человека! Ни ума, ни стрж…эржня… Это плохо… с..ынок, - добавил Рейнеке. – Очень. Почему? Потому что гнетесь! И нагибаетесь… А это плохо. Человек должен быть – как? – правильно. Устойчивым. Вставай. Слышишь, вставай! Научу. Кому сказал? Вставай.
Махнул рукой. Потянулся к сапогам – самое время снять. Зачем? – понимал не очень, но действие казалось правильным, сообразным ситуации и вообще необходимым. Левый сапог снял без труда, носком правого слегка мазанул по лбу – выругался, откинул в сторону. Размотал портянки; прочувствовав босыми ступнями весь холод каменного пола, удовлетворенно хмыкнул.
Тяжело поднялся из-за стола. Хрустнул костяшками пальцев.
- Выходи! Давай! Не поджимай хвост, чудище! Будем учиться… А что? Я научу. Понял? Научу. Раз и навсегда.
Давай-давай!
Потер ладони.
- Вовек не забудешь… Благодарностью… это… благодарить. Вставай! Ты! Ну! Кому… Эх, какие ж вы все квелые…
Покачнулся. Философски, но скорее патетически.
Улыбке суждено было вскоре исчезнуть. Эбельт с искренним непониманием уставился на Рейнеке. Шутка, что ли? Если да, нехорошая она какая-то, обидная.
- Я - пшик? Гнусь?- переспросил он, не скрывая возмущения.- Неправда!- слов, чтобы ответить на столько обвинений сразу, не хватало. Точнее, они все внезапно куда-то делись. Это неожиданно сильно разозлило.
Последней каплей стало «поджимание хвоста», да ещё с «чудищем». Эбельт действительно, почти не осознавая этого, вскочил на ноги. И даже удержался, не качнувшись. Вот и пусть знает!
- Я - хвост?!.. Я тебе не этот!..- возразил он, сам толком не зная, что такое этот «этот» или, тем более «не этот». Но прозвучало, кажется, с достаточной грозностью.
За разуванием Эбельт наблюдал не без подозрения. Сапогами, что ли, швыряться собрался? Ну так он ответит, если что! «Посмотрим ещё, кто кого!..»- Эбельт со злорадством припомнил, что обувь, которая на нём сейчас, обладает весьма крепкой подошвой.
Отредактировано Эбельт (2012-07-23 02:14:33)
- Не гнусь, а гнусь, - нравоучительно заметил Рейнеке, телодвижения Эбельта ему не нравились.
Угадывалось в них что-то провокационное, что именно – понять было сложно. Мерзли ноги.
- Не хвост… ха! - возмутился глава Имперской разведки, гимнастично подпрыгивая на месте – разминался, хрустел костяшками. Перчатки он благополучно оставил в компании шапки, что в общем-то душу особо не травило.
Какой именно урок собирается преподать Эбельту, представлял Рейнеке смутно. Не сомневался в одном – toute chose a son temps*, идеальный момент наступил, идеальное время с идеальной местностью, как нельзя более подходящее для демонстрации авантажей старомодной школы преподавательства пред школой современной, где, как известно, если кого и лупили – так это горох на факультативных занятиях. А там задница если и пухла – исключительно от радости.
- Давай-давай! – повторил Рейнеке, в ладонях мага уже поблескивали два белых раскаленных шарика.
Глаза смотрели на удивление ясно, на удивление темной была башка.
______________
* - Всему свое время
- А?- словарный запас совсем закончился. Эбельт нахмурился.- Чего?..- чего-то же хотел, вскакивая. Чего - сам толком не понимал. Эбельт почесал ухо, внимательно наблюдая за Рейнеке, чуть склонив набок голову. Что-то он делал определённо странное.- Чего… пляшешь-то? Сам давай… это…- что он там грозился сделать? Никак не вспоминалось или как минимум не формулировалось.- Учи давай!- торжествующе - вспомнил всё-таки! - договорил он. Действовать первым не хотелось. Из упрямства - чего это Рейнеке командовать тут будет! - и ещё чего-то. Огоньки-то у него в руках были нехорошие. Яркие какие-то. И появились не пойми откуда. А ну как запустит сейчас прямо в глаз? Или в оба сразу - зачем-то же огоньков два это… натворил.
Отредактировано Эбельт (2012-07-24 16:24:29)
Дважды Рейнеке не повторяли.
Хмель ударил в голову. Ударил точно, прицельно, не на жизнь – на смерть. Больше Рейнеке не пританцовывал. Пьяное тягучее «отцовское» добродушие сменилось не менее пьяным, но отнюдь не отцовским и тем более не добродушием.
Перед Эбельтом был старый, озлобленный на мир боевой маг, арий, который не привык проигрывать и который не терпел вызовов. Даже тех, которые не были озвучены.
И знакомое лицо перед глазами, и знакомые темные волосы с пока не очень знакомыми седыми прядками, и знакомый голос, вещающий о чем-то далеком и непонятном – слов Рейнеке не разбирал – ничто из этого, ничто вместе взятое не могло остановить озлобленного на весь мир боевого мага, пьяного ария.
Даже наполовину расстегнутая пряжка собственного ремня.
Поток белого огня ударил в стену позади Эбельта. Рейнеке не промахнулся.
- В мое время… в это… нас не учили учиться… нас учили выживать!
Камень стены оплавился.
Глаза Рейнеке блестели.
Волосы встали дыбом, а лицо обожгло потоком горячего воздуха, на мгновение лишив дыхания. Эбельт инстинктивно метнулся в сторону, ухватившись для необходимой устойчивости за стул. Рейнеке не шутил. Ну вот совсем ни капли не шутил. Ни зло и обидно, ни тем более по-доброму. Опасный стал. Глазищи-то какие страшные… «Наворотит делов»,- это было самой членораздельной и содержательной по смыслу мыслью за довольно долгое время. Надо как-то его… чтобы не швырялся, в общем. Точно, обезвредить. Но как к нему подойти - другой вопрос. Раскалённый добела огонь всё ещё тихо шипел, заставляя поверхность каменной стены оплывать, полужидкой вонючей гадостью сползая на пол.
Эбельт встряхнул головой. Ясное зрение, вернее, способность фокусировать взгляд вернулась ещё не полностью, но зато в сознании начало проявляться что-то разумное, правда, боль в висках при этом никуда не делась. Вот проклятие. Он, хмурясь, опустил взгляд на спинку стула. Чтобы оглушить Рейнеке, надо его сперва чем-то отвлечь. Хоть чем-нибудь, что под руку попадётся.
Стул, повинуясь по-пьяному (а может, по-звериному) сильному пинку с помощью рук, с мерзким для слуха скрипом оторвался от пола, грозя налететь на ария и в лучшем случае отдавить ему пальцы ног, упав на них, а в худшем - сбить главу разведки на пол. То есть для Эбельта последний исход был бы наоборот лучшим.
Что-то разумное?.. Слишком поспешная оценка. Он с почти искренним непониманием проводил взглядом стремительно летящий к цели стул.
Отредактировано Эбельт (2012-07-31 00:30:49)
Стул пребольно ударил в правую щиколотку, заставил упасть на колено.
Рейнеке зашипел.
Это была атака, прямая атака. Одна из непростительных. Не прощаемых. О том, что боевых магов учили терпеть любую боль, любое унижение, любой ущерб – Рейнеке уже не помнил. Помнил, что по кости больно ударило дерево и кость захотела кольнуть импульсом. Разлиться по телу. Босые ступни оказались удобны – он не ударился лицом. Ноги разъехались, поскользнулся.
В висках пульсировало желание убивать и маленький намек на собственную неправость. Противно ныл большой палец правой ноги – поскальзываясь, его он сильно при.. за.. травмировал.
Это неважно.
Хаотичная струя хаотичного пламени ударила в потолок. Осыпала, пожгла искрами.
Глаза Рейнеке блестели. В этих глазах не было ничего от Рейнеке.
Просто маг.
Дурной маг.
Просто учит.
Не умеючи.
- В мои времена…
Увидев, что глупая атака, можно сказать, увенчалась успехом, Эбельт торопливо нырнул под стол. И очень вовремя: он отчётливо слышал, как зашипела деревянная поверхность над головой, будто озеро под ливнем. Шипело где-то ещё выше, а вонь плавящегося камня усилилась. Локоть коротко, но ощутимо кольнуло: одна из множества искр попала на рукав и, конечно, его прожгла.
- Свихнулся?..- тихо и на удивление ясно спросил он, впрочем, ответа не требовалось.
Осторожно выглянув из-под стола и убедившись, что «огненный дождь» закончился, Эбельт метнулся к Рейнеке, надеясь подобраться к нему со спины и в идеале схватить за руки. Потому что иначе быть ему жареным мясом в каменной запеканке. Не исключено, что вместе с самим арием. Всё толкующим про свои времена.
- Что? Учили стены портить?- рявкнул Эбельт, хватая главу разведки за руки чуть выше локтей. Сам, конечно, при этом на ногах не удержался, упав, как недавно Рейнеке, на колено и ударившись в его затылок лбом (который, видимо, сейчас желал драться со всем живым и неживым, попадающимся на его пути), ну да ладно. Взывать к его разумности, наверное, было бесполезно. Остаётся надеяться, что удерживание за руки будет эффективнее.
«Колдовать-то ему пальцев достаточно…- запоздало сообразил Эбельт. Захотелось снова под стол, точнее, вернуть каким-то немыслимым образом время назад и оказаться снова там, но вспомнить о пальцах вовремя и придумать план получше.- Кто ещё свихнулся…»- он крепче вцепился в руки Рейнеке, будто это могло помочь.
Отредактировано Эбельт (2012-07-31 00:35:55)
Кто-то схватил за руки, вывернул, зажал. Кто-то очень и очень сильный. Стукнуло в затылок. Рейнеке покачнулся. Дернулся. Раз, второй, третий. Отчаянно и зло. Ярость слепила. Кто-то не знал: для колдовства арию не нужны руки. Достаточно пропустить стихию сквозь себя – стихия испепелит, изжарит, превратит в дым того – сильного, заламывающего руки.
От резких движений тонкая кожа на старой ране лопнула, под рубахой сделалось горячо. Это и спасло Эбельта. Это спасло и самого Рейнеке. Думать стало легче.
- В мои времена, - прошипел Асвальд. – Нас только так и учили: не кнутом, не пряником – огнем и мечом. В буквально смысле. Увернись или подохни. Сдерживай себя, контролируй каждый шаг, каждую мысль, каждое движение. Все, чему нас учили – убивать других и не умирать самому…
Дернулся еще разок. Для проформы.
- Сломаешь мне руки, сынок, лекарям будешь платить сам, - вдохнул, выдохнул. – И вот еще: если ты с меня не слезешь – я наверное проблююсь.
Говорил Рейнеке спокойно, почти трезво.
А пьяный черт по-прежнему был где-то рядом. Очень близко.
А пьяному черту по-прежнему хотелось убивать.
«А может, даже и их не надо»,- невовремя задумался Эбельт. Он редко видел Рейнеке колдующим, и, понятное дело, в те моменты было не до исследования того, как и чем именно он это делает.
В следующее мгновение пришло безумно обрадовавшее осознание того, что он ещё не запеканка. В следующее после этого - того, что под правой ладонью внезапно стало мокро, это, наоборот, совсем не понравилось. Покосившись туда и увидев кровь на рукаве рубахи ария, Эбельт сообразил, что раз нельзя хватать за плечо, то лучше и всю руку не трогать. Снова важная мысль пришла с опозданием.
- Да не дёргайся ты так,- неловко пробурчал он, отпуская Рейнеке.- Вон кровь уже… И не хочу я тебе ничего ломать.
В его теперешнем состоянии - всё ещё не совсем трезвом - все чувства почти болезненно обострились, а к тому же стали неконтролируемы. В том числе и чувство вины, накрывшее как-то внезапно и с головой. Под стол захотелось ещё больше.
- Ты сам виноват,- не слишком уверенно добавил Эбельт. И тут же, без перехода:- Как начал огнём швыряться, я и увернулся… И подумал, надо же нападать тоже, а не только прятаться... Я не хотел, чтобы это…- он растерянно рассматривал расползающееся по ткани кровавое пятно.- Давай, что ли, перевяжем чем-нибудь,- совесть грызла, кажется, как никогда.
Отредактировано Эбельт (2012-07-31 00:40:43)
- Иди на хрен.
Рейнеке обиделся. На смену тупой ярости пришла такая же тупая жалость – к себе, к миру. Но только не к Эбельту. Это ж что ж получается же ж? Мальчишка, который еще вчера сидел у мамки в подоле да слюни пускал, будет его поучать? Стало быть, напутствовать? Нет, подобного унижения Рейнеке снести не мог. Никак не мог.
- На хрен иди. Иди-иди, вот хрен и перевяжешь. Огнем швырятся… Ну и? А чем я по-твоему должен был швырятся? Брюквой? Лебедями? Портянками? Натюрмортом с видами на харматанские яблоки? Я, сынок, боевой маг огня. Философ ты хренов.
Мог бы, кстати, и напасть. По-человечески. Тьфу, твою мать! В смысле по-человечески как раз и не надо было…
Что надо было, помнилось с трудом. Однако перспектива схлестнуться в честном бою с пышущим яростью саблезубым оборотнем виделась Рейнеке преочаровательнейше соблазнительной. Чем конкретно соблазняла – оставалось загадкой. Скорее всего ничем.
- В общем, нам надо еще выпить, - резюмировал Рейнеке. Подумал-подумал и со всей силы вмазал Эбельту в челюсть. – Учить он меня будет! Себя перевяжи, звезда авернской медицины!
Рейнеке смолк. Бить людей в лицо кулаком неожиданно понравилось. Давненько не пробовал.
Оправдания были действительно глупыми, но искренними. Такой реакции Эбельт точно не ожидал, а потому слушал с почти детской обидой и непониманием. Он, значит, помочь хочет, а его… на хрен посылают? Ещё ни разу Рейнеке так не стремился сравнять его с грязью. Одновременно на смену угрызениям совести приходила злость. Что он, вообще, вообразил о себе? Нашёлся ещё учи…
Эбельт упал навзничь от неожиданного и неожиданно сильного удара. Голова загудела ещё хуже, чем раньше, но он тут же принял прежнее положение: возмущение будто подбросило обратно, стоило коснуться затылком пола. Но всё равно мерзко. Оскорбление, которое так просто не простишь. Злость приняла уже почти звериный оттенок. Желание извиняться испарилось окончательно вместе с разумными мыслями. Да за кого он его принимает?! За этого… на ком тренироваться можно и по морде бить, когда вздумается? И поучать ещё?!
- Тоже мне выискался ещё… мудрый филин!- по интонации эти слова были страшным ругательством. Он пересилил желание коснуться подбородка, чтобы оценить нанесённый ущерб, вместо этого оттолкнув Рейнеке, правда, не так сильно, как мог бы, но явно уже не считаясь с тем, болит ли у него плечо.- По-человечески - не по-человечески… Так просто, думаешь, да? На хрен, значит? Дорогу покажешь? Наверняка и её знаешь, ты ж тут главный умник!- Эбельт вернул арию его унизительный удар, забыв даже о магии, могущей поджарить его в следующий момент.
Отредактировано Эбельт (2012-07-31 00:42:52)
- Ах ты ж...!
Кто? Курвин сын? Несмотря на богатейший словарный запас, несмотря на эрудицию до того громадную, что при ходьбе едва не вываливалась из за… несмотря на все это, вразумительного ответа Эбельту не нашлось. И верно, обвинения в неблагородном происхождении из уст внебрачного сына портовой шлюхи смотрелись как-то не убедительно, мало эффектно, с сомнительной... э... фективностью?
А потом Рейнеке от всей несуществующей души проклял зодчего – автора этой хреновой богадельни, который, зодчий, в принципе ни в чем повинен не был, поскольку мягкие полы – так уж сложилось – никогда не входили в стандартную схему… стандартных архитектурных схем. Первое свидание затылка и пола оказалось продолжительным. Подняться самостоятельно Рейнеке не мог.
В глазах заплясали кроваво-черные черти.
А вот и дьявол.
Хрустнуло. По счастливой случайности, первое свидание челюсти и кулака Эбельта оказалось продолжительным чуть менее.
- Мхххххх… - зло зашипел Рейнеке и, не думая о последствиях, плюнул оборотню в лицо. Кровью. Зуб выбил. Сука. – Дорогу? На хрен? Покажу!
И показал. Резко, сильно, предательски ударив коленом в пах.
В ушах гудело.
«Так просто, думаешь?», - спрашивал Эбельт. Ошибался. Рейнеке не думал.
Возвращения «любезности» оказалось мало, даже ничтожно мало. Не успел Эбельт ответно плюнуть в Рейнеке зубом или придумать что-нибудь получше, как снова оказался на полу, инстинктивно согнувшись от резкой боли и не удержав равновесие. На сей раз подскочить так быстро не удалось: попытка пошевелиться отозвалась болью, вернее, усилением уже существующей. Перед глазами заплясали разноцветные искры.
- Старый ты… хрен…- кажется, даже говорить было больно. Даже думать. Эбельт скрипнул зубами, упрямо пытаясь подняться.- Бьёшь как девка!- смотрел он снизу вверх, но с вызовом, насмешкой и злостью.- Нет, как старая дева! Не иначе, они драться учили?- больно было так, что дыхание срывалось. Хорошо, что не до слёз.- И за… за успехи всё равно шиш, да, то-то ты злобный такой получился?- слова вырывались непроизвольно, всякие мысли исчезли с ударом, кулаки сжимались. Врезать бы ему, но не дотянешься, только если словами. Зато защититься будет можно. Наверное.
Отредактировано Эбельт (2012-07-31 00:44:18)
Про девок, тем паче старых девок – это он зря. Рейнеке мог и обидеться. Сильно обидеться. Отчего-то не обиделся. Болезненные корчи Эбельта радовали, по-настоящему радовали. Очень хотелось встать и добавить.
Поднялся на локтях, затем – на колени, осторожненько… Вроде бы встал.
- Угадал. Девки. В постели. Попробуй как-нибудь – можь понравится, - осклабился. Во все… тридцать один. – Только не старые. Моло-о-оденькие. А вообще обзываться – нехорошо, доченька. Тем более тому, кто всю оставшуюся жизнь рискует петь контр-сопрано.
В руке Рейнеке вспыхнул очередной огненный шар. Нападать не спешил. Адреналин, кипящий в крови, одновременно подстегивал и останавливал. Что он делает, в конце концов? Не убивать же Эбельта. Как-никак он ему жизнь спас. Собой рисковал.
И ножик всадил. Под ключицу.
И зуб выбил.
И бабой назвал.
Сволочь.
Медлил.
Огонь в ладони шипел. Улыбка не сползала с лица Рейнеке. От собственной улыбки сделалось страшно. Пусть только дернется…
Пусть только дернется.
Старой девой! Его! Асвальда Рейнеке! Лиса Императора! А сам-то небось:
- Прекрасная королевична…
Доченька и контр-сопрано - это слишком. Королевична, значит? И девки не видел? И кого тогда видел?.. Или никого? Одно хуже другого. Это уже не шутки. Это война.
- Завидуй-завидуй… бабуля,- прохрипел Эбельт, внимательно наблюдая за сотворением нового огонька.- Только вот от недоцелованности это средство, наверное, хреновое. Хотя мне откуда знать, ты больше в этом смыслишь…
Боль, кажется, немного поутихла, и он решил использовать этот шанс. Не нравились ему эти огоньки. Бабуля-не бабуля, а жахнуть может. Ещё как. Так, что и волоска не останется. Вообще ничего.
Резко подавшись вверх, он врезался макушкой точно в нос Рейнеке. Чем хуже лба в затылок? А скорее и лучше. Прицельно же и сильнее.
Нет, не совсем поутихла. Вот ведь сила старческой коленки… Эбельт упёрся ладонью в пол, чтобы не встретиться с ним ещё раз, но уже лицом.
Отредактировано Эбельт (2012-07-26 22:03:28)
Вы здесь » Ревалон: Башня Смерти » Архив завершенных эпизодов » Опьянение - добровольное сумасшествие
