Наукой и похмельем доказано, что хотя бы раз в месяц в каждом существе просыпаются религиозные наклонности. Кто-то приходит к этому, найдя давно потерянную заначку медяков в картофельной грядке, кто-то успевает вовремя спрятаться в шкаф, прячась от чересчур ревнивого мужа, кто-то просто хорошо погуляет на празднике, умудрившись не отравиться ни одним из предлагавшихся излишеств.
У Хаэля было всё проще – его благословили. Банально. Профессионально и от души. Гуляния всегда походили на какой-то круговорот событий, который ты даже не всегда контролируешь. Просто в какой-то момент расслабляешься и плывёшь по течению, позволяя пихать, толкать и щупать себя за разные места, а заодно и тиская кого-либо в отместку.
Судьба, однако же, сегодня хотела пожёстче. Инкуба пихнули в спину. Будь ты хоть трижды сильным нелюдем, способным отрывать головы неугодным в прямом смысле этого слова, сохранить равновесие после такого толчка ты не сможешь, так что Хаэль благополучно посунулся носом вперёд. Природная ловкость спасла лишь настолько, что рухнул блондин не на заплеванную землю, а на какого-то паренька, который, как выяснилось, в тот самый роковой для себя момент пытался остро отточенной монеткой срезать кошель с пояса местного священника, приобщавшегося к низменным народным радостям.
В итоге паренёк был громогласно признан ‘богохульственной задницей’ и изгнан из рядов заслуживших почётное посмертие. Хаэля же трогательно подняли на ноги, отряхнули от несуществующей пыли, замысловато перекрестили и пообещали покровительство всех светлых сил на ближайшие несколько часов.
Кто бы знал, что инкуб уверует в силу благословений уже минут через сорок, когда из мельтешащего хоровода ярких юбок и платков кто-то ловко ухватил его за руку и утянул в танец.
Прелестная девушка, белокурые локоны, хрупкая, тоненькая. Ручки меленькие, ловкие. Такие бывают хорошими воровками, вот только внешность приметная, такую забыть сложно будет. Но хитрые голубые глазки ну никак не выдавали в хозяйке какую-нибудь швею. Впрочем, какая к чёрту (тьфу-тьфу, нельзя после благословения таковых поминать. По крайней мере ещё часа полтора) разница, кто она. Даже если она и перебежала дорожку половине Гадары, Хаэлю дела до этого не было.
Не было дела ему до этого и наутро, когда он довольно потягивался на мягких простынях, трогательно обнимая подушку и вжавшись в неё лицом. Надо было уходить.
Надо.
Лень.
Будь ты человек, будь ты инкуб или ещё чудь какая, никто не может отказаться от такой маленькой радости, как поваляться с утра.
Но всё же надо.
Приоткрыв один глаз, блондин покосился на спящую рядом девушку, сконцентрировался, мягко приникая в её разум. Когда жертва полусонная, всё всегда проходит как по маслу.
‘Ты оставила свой любимый платок около фонтана на главной площади, его могут в любой момент украсть. Нужно срочно бежать туда и забрать его’
Хаэль улыбался, вполуха слушая сдержанные ругательства девушки, спешно выбегающей из дома. Не любил он прощаться. А убивать жертв не было в его стиле. Снизу послышались какие-то голоса, затем звук захлопывающейся двери.
Инкуб встал, потянулся и почесал лопатку. Пора было и честь знать – одеваться, покидать уютное гнёздышко, но вот встречаться с кем-то внизу явно не хотелось. Подойдя к окну, парень распахнул ставни и глянул вниз.
Отлично, маленький уютный садик. И весьма кстати приставленная к стене лестница. Крякнув, он перегнулся через подоконник и с некоторым трудом (и далеко не с первого раза) ухватил-таки деревянную конструкцию. Утвердил её прямо под окном и повернулся к валявшейся на стуле одежде. Потом посмотрел на кровать. Потом в окно.
‘А, плевать. Ещё семь минут законно валяюсь’
Инкуб радостно нырнул под одеяло, укрывшись с головой и выставив наружу лишь голую пятку.
