Дышать было совершенно нечем, девушка с трудом вдыхала в себя остатки воздуха, который еще не так давно собирала вокруг себя, выманивая его из всех щелей, таких маленьких и тесных для стой большой стихии. А теперь воздуха не хватало даже для себя самой, а тот, что был, казалось, обжигал горло. Лучше б он шел тогда дальше, в ту черную дыру, что оставалась на том месте, где только что была буря эмоций. Теперь же оставались только боль и страх. То самое, что, наверно, было в самом Райане. Но осталось ли в их жертве вообще хоть что-то еще? Может, она действительно уже дошла до той стадии, когда боль, даже сильнейшая душевная - удовольствие. Воспоминание об этом разговоре оставалось где-то внутри головы, так далеко и близко одновременно. Будто мэтр говорил совсем с другой девушкой, но только не с ней. Как ей вообще удавалось такой быть тогда? Просто тогда у нее не было чувств, вообще. Только мэтр не верил. Он был прав? Или это он как-то в ней пробудил, заставил раскрыться? А теперь...
"Отбросить страх", - твердо сказал Лис Императора, и верно, в его словах страха не было. Он был так уверен то ли в своей силе, то ли просто не боялся потому, что все перевидал и знал, что есть вещи страшнее смерти, но все-таки этот голос подкупал. Хотя и страх в Лилиан был силен необычайно, она, наверно, не пугалась так сильно с самого детства, когда была совсем маленькой и беззащитной. Но с тех пор так многое изменилось, ветер все время был с ней, был ее защитником, наставником, опорой. Жаль, что сейчас он мало чем помочь. К счастью, наставником он был не единственным.
Лилиан честно пыталась послушаться Лиса.
"Не бояться, не бояться", - шептала она себе. Дышать было практически невозможно, от чего сердце билось только быстрее. Спасительные слова не работали.
Лилиан так была занята своими чувствами и переживаниями, что и не заметила, как вокруг открылся портал Уже через мгновение вновь стало чем дышать, огненной стены рядом не было, плечо немного ныло, а обстановка сильно изменилась. Просторная комната, совсем другие цвета, другие настроения. Если то место больше походило на огненный Ад, то это было просто заброшенным домом. Зато здесь был блаженный воздух.
— Дыши, девочка моя, дыши. Приходи в себя, - донеслись до Эйр слова мэтра. И она его слушалась. Сердце продолжало бешено стучать, как будто ничего не изменилось. Страх по-прежнему пронизывал арийку целиком, будто впился в нее. Наверно, помочь мог только очищающий ветер, который выколотил бы их нее всю мерзость. Но нет. Хотя здесь и было значительно холоднее. Девушке понадобилось какое-то время, чтобы хоть что-то понять.
"Портал", - медленно дошло до нее, когда ее мысли стали перелистывать произошедшее, как старую книгу. Но аккуратно, чтоб вновь не задеть те жуткие картинки, которые, правда, так и не ушли в прошлое. Они все еще были здесь, наяву.
"Как же у меня получалось? Как получалось?" - не понимала девушка, распластавшись на полу, с которого тяжело было подняться.
- Я не понимаю... - шептала она, когда мэтр предлагал вина, говоря, что выбор за ней. - Все равно, да, хоть все вместе! - слова не удалось удержать в нужном диапазоне, и девушка почти прокричала последнюю фразу.
"Стена", - вдруг вспомнила она. Это стена помогала ей держаться, это стена приводила ее в себя тогда. Но как? Как ей удалось тогда? Лилиан мысленно строила стену, но это помогло лишь совсем немного. Это помогло хотя бы спрятать свое недостойное поведение за маской благопристойности, которую едва удалось нацепить. Внутри все по-прежнему дрожало, но теперь Эйр хотя бы смогла подняться и сесть в кресло, да только ноги подкашивались. Помимо морального истощения к ней в гости пришло и физическое.

Отредактировано Лилиан Эйр (2015-01-07 15:50:47)

Конечно, совершенно безусловно мэтр был абсолютно прав, бесспорно, конечно. Как же иначе? Да, только сказать было намного проще, чем сделать. Она и так потратила большую часть сил просто на то, чтобы взять себя в руки, чтобы хоть как-то реагировать нормально. Куда уже больше? Хотелось громко вскрикнуть, наорать на мэтра, но для этого нужно было бы говорить вслух, и тогда, возможно, мэтр услышал бы все, что накопилось внутри, он получил бы целый ураган слов и смыслов, сбивающий с толку и совершенно ничего не проясняющих. Нет, мэтр был прав. Ей стоило держать себя в руках. И тогда лучше молчать и просто кивать, что Лилиан и делала, смотря в пол. Она обнимала себя руками, стараясь успокоиться. Этот жест был совершен интуитивно, стену девушка пыталась построить не только в голове, но и снаружи. Да, только не понимала как и из чего. Если до этого удавалось абстрагироваться, уйти в сторону, сказать себе, что все происходящее неправда, то теперь Лилиан знала точно: все было реально, и это было нелегко смыть с сердца, которое, как оказалось, не только есть, но еще порой и болит, ужасно болит.
Мэтр хотел ей что-то показать, и Лилиан подняла голову. Она не могла поверить собственный глазам, даже раскрыла рот от удивления. Но ничего так сказать и не могла. Чувство удивление пронизывало насквозь, войдя внутрь и проходя вниз, до самых кончиков пальцев на ногах. Раньше ее эмоции никогда не были такими сильными. Особенно удивление, ведь она привыкла, что все просто. А тут и осознать не успела, даже пояснить для себя. Просто обомлела. Чувства и эмоции теперь свободно бродили по девушке так, как им заблагорассудится, и ничего с этим она сделать не могла. Только пытаться сдержаться и не выдать их наружу. Но если удивление было даже по-своему приятным, то страх и боль, занявшие оборону в таком стратегическом месте, как сердце, удовольствия совсем не приносили.
"Мне просто нужно время", - эта мысль пролетела мимо, совершенно одинокая в сквозняки разных эмоций.
Лилиан дышала. Медленно, будто боясь, что воздух от нее куда-то сбежит. Глубоко, как будто вдохи могли что-то изменить. И они медленно, но все-таки меняли. Как сама возможность дышать, как странная, почти убаюкивающая речь мэтра. Спать от нее не хотелось, но она отвлекала и даже заставляла улыбнуться. Лис Императора так говорил о похмелье, будто был с ним хорошо знаком. Это заставляло улыбнуться. Однако следующие его слова смеха не вызывали.
Чего она не понимает? Ничего. Вообще. Как будто разум и вовсе покинул тело. Мэтр ожидал какого-то ответа, и девушка, сделав глубокий вдох, постаралась что-то сказать, однако голос ее дрожал дико.
- Ничего. Ничего не понимаю... - тихо произнесла она, опустив голову вниз. А потом, чуть подумав, задала вопрос, что возник в ту же секунду, что она увидела его дрожащую руку: - Вы тоже это почувствовали? Но как тогда... как тогда Вам... Вам удается?...

Лилиан смотрела на мэтра с восхищением и надеждой. Если смог он, то сможет и она. Лишь бы рассказал, как ему удается, как это у него получается. Главное, чтоб не молчал. Страхи и прочие сбивающие с толку чувства начали отходить на второй план, будто делать шаг назад, оставляя впереди главное. Конкретная цель всегда дает силы, она помогает сосредоточиться и отстраниться от лишнего. Стоит только поверить в нее, посчитать достижимой. И уже неважно, что тело продолжает трясти мелкой дрожью, и самой лучше по-прежнему говорить мало. Со словами будто уходит что-то важное, но что именно, эльфийка не понимала.
Мэтр не молчал, не отстранялся, не бросал ее на произвол судьбы, и Лилиан была ему за это очень благодарна. Нет ничего хуже, чем остаться наедине с этим черным страхом, похожим на золу. И ладно бы это был ее собственный страх, за то, что он окутал ее, Лилиан готова была бы понести наказание. Но этот страх был чужой, инородный, совершенно лишний в ее организме, подобно отвратительной болезни. И, как многие болезни, он не только не желал покидать тело, но и, наоборот, всячески распространялся и будил уже собственный страх. Теперь сложно было отличить, где ее страх, а где чужой. Тем более, что Лилиан до сих пор так до конца и не понимала, что произошло. Словосочетание "эмпатический шок" мало о чем ей говорило. Лишь о том, что, кажется, мэтр поставил ей какой-то диагноз, и, возможно, понимал лучше, что происходит. Сама же девушка лишь смутно догадывалась.
"Внешняя реакция на раздражители", - девушка удивленно посмотрела на мэтра. Он действительно так думает, что все, что было там, в голове Райана - лишь реакция на внешние раздражители? И что он тогда имеет в виду под этим словом, "раздражители"? Эти мысли заставляли раздражаться. Она ждала ответов и рецептов, а не осуждения и не разговоров о том, что ей нужно было держать себя в руках. Она и сама это знала. Она и сама ругала себя за то, что поддалась, но в то же время все еще чувствовало то же, что и раньше, хоть уже и не так сильно. То, что было в голове Райана, оставило в ней след, как будто кровоточащую рану.
- Ментальный блок? Разумеется. Но совсем не такой. К тому же от Вас я... знаете, не ожидала, - Лилиан вновь опустила голову вниз. - Глупо, я понимаю. Я должна быть всегда готова. Простите меня.
Новые слова давались проще и увереннее. Цель придала девушке сил, даже несмотря на истощение. Но внутри нее не было стены. Скорее, это было похоже на поле брани, по которому вскоре проведут раздел. Возможно, прямо по трупам.
- Я буду рада, если Вы поделитесь со мной своей наукой.
Так проще.

Лилиан молчала и не отвечала на вопросы, особенно учитывая, что на многие из них и не требовалось ответа. Мэтр задавал их сам себе. Мозг судорожно пытался расставить все по полочкам. И поверить было сложно. Мэтр этого прямо не сказал, но намекал уж слишком прозрачно. Если у нее реакция как у абсолютного большинства эмпатов, то, получается?.. Ведь если зверь перед тобой выглядит, как утка, крякает, как утка, то, вероятно, он и есть утка? Получается, мэтр считает ее эмпатом? Если так считает мэтр, значит, наверно, так и есть. Его путаные слова немного успокаивали, хоть вроде бы ничего и не менялось. Наверно, просто проходило время. А, может, разговоры действительно отвлекали, не давали страху разрастаться, переходить в нечто большее, нечто пугающее. Лилиан уже не бежала. Она как будто смотрела со стороны на происходящее в себя, стоя в стороне и не давая подпитки никаким чувствам, просто наблюдая, что будет дальше. Что было в этот момент внутри нее? Ничего. Снова ничего. Да, бушевали какие-то эмоции, чувства. Но где-то там, вдалеке, где-то внизу. Руки продолжали дрожать, скорее, по инерции.
- Хорошо, мэтр, - кивнула Лилиан.
Она была и рада уходу мэтра, и не рада одновременно. С одной стороны, ей больше не нужно будет делать вид, что все хорошо, она сможет побыть с собой. А, с другой, она останется наедине с собой и убаюкивающими остатками ветра, который, возможно, даже будет что-то неразборчиво шептать, если сможет донести до нее чьи-то слова, если будет, что доносить, но голос мэтра больше не будет отвлекать от переживаний. На пользу это пойдет или, наоборот, сказать было сложно. Просто хотелось прийти в себя и передохнуть. Положить ножки под себя и укутаться в мягкий ветер, как будто закрывающий от наружного мира.
Жаль, от себя так просто не убежать.
Внутри вновь сгущался сумрак. Как будто Лилиан заглянула в темный подвал, куда не заглядывала годами, только сваливала туда лишнее. И теперь там так просто не пройдешь. Или, нет, не подвал. Это больше походило на колодец, на дно которого так страшно спускаться. Но ведь ничего не поделаешь? Дно тянет к себе. На глазах от чего-то наворачивались слезы. Она вспомнила, как пыталась приютить котенка, еще будучи маленькой девочкой, и как его спалили старшие маги огня, оставив только груду пепла. И как они смеялись, и как она злилась. У них даже была потасовка, которая быстро закончилась с приходом учителей. Это так давно было, что совсем позабылось. Тогда она держалась молодцом, делала вид, что ничего не произошло. Зато сейчас о нем плакала, пока никто не видит, пока мэтр отошел, пока ветер успокаивает и сушит слезы.
Где-то в замке резко хлопнула дверь, и ветер тут же донес этот звук до Лилиан, заставив подпрыгнуть буквально на месте, отвлечься от всего на свете. Просто вспомнить о мире вокруг. Сейчас даже в такой полутьме комнаты, освещаемой огнем, цвета будто стали ярче, а в мире вокруг что-то неуловимо изменилось.

Стало немножко спокойнее, хоть и неуловимо что-то било в ушах, как будто продолжало немного вести, но чтоб это заметить, нужно было сосредоточиться, обратить на это внимание, поймать за руку, за хвост, как кусок ускользающей реальности. Лилиан было не до того. Она просто пряталась, как могла, где могла. И единственным местом, где она могла спрятаться, оставалась только она сама, те закоулки сознания, до которых непросто добраться. Казавшийся раньше таким знакомым мир теперь был абсолютно другим. Что-то в нем изменилось. Но что? За руку его ведь Эйр так и не поймала.
Лишь ветер успокаивал, заменяя самого близкого человека, которого никогда не было у Лилиан, становясь самым горячим поклонником, подменяя самого нежного любовника. В его объятиях все становилось немного проще. И в этот момент было так важно знать, что выбрав ее один раз, он никогда больше не уйдет, не покинет, будет всегда рядом, в самые сложные моменты. Всегда успокоит, приласкает, убаюкает. Ветер будто укрывал от всего лишнего, как снег семена в зимнюю пору. Он скрыл даже шаги Рейнеке, Лилиан их даже толком не услышала. К счастью, он не увидел ее слез. Не должен был. Она уже успела прийти в себя. Или по крайней мере, держаться так, будто пришла.
Вопрос о вине был неожиданным, даже заставил слегка вздрогнуть, ведь она так и не заметила чужого присутствия.
- Как скажите, - тихо кивнула Лилиан. Ей было немного не по себе. Будто она сильно провинилась перед мэтром, и не знала, как загладить вину. А он еще, будто подливая масло в огонь, говорил, что слушает ее.
- Что Вы хотите услышать? Я доверяю Вашему вкусу, - она ведь знала, что это не о вине. Просто не хотела отвечать, она все равно уже испортила все, что могла. Куда уж больше?

Лилиан смотрела на мэтра уже без страха, она больше не надеялась найти в нем ответы. Все отошло также резко, как и нашло, оставив какой-то странный след. Что ей хочется говорить? Ничего. Как тогда, перед началом этого безумного эксперимента, ей было нечего сказать о своих чувствах. Так, и сейчас. Но это "ничего" было совсем другим. Если первое было похоже на поле в безветренный день, то новое "ничего" было ближе к пепелищу, что осталось от родной деревни.
Лилиан растерянно смотрела на кружки. Эти разговоры о том, что вокруг, выводили ее наружу, не давая уйти в себя, как бы этого ни хотелось. И все же, наверно, мэтр был прав: как ни беги, уйти не удастся. Потому что бежать хочется от себя.
- Кружки, - произнесла тихо Лилиан, и на лице появилась едва заметная улыбка. Ей вдруг вспомнилось, насколько беспомощен ее отец в вопросах хозяйствования без матери. Забавно. Родители так и остались чем-то вроде бы и родным, но все же крайне редким. Как диковинная сладость.
- Нет, меня не готовили. Вы думаете, что это все потому, что я эмпат? - спросила девушка, сжимая кружку, будто бы на ее дне можно было найти истину и ответы на все вопросы.
Она старалась себя сдерживать, понимая, что это ей сейчас кажется, что внутри нее пусто. Стоит заговорить, и остановиться будет сложно. Сложно будет сдержать поток. Она еще не пробовала, но почему-то уже знала ответ.
- Ваша здоровье, мэтр, - отвечала Лилиан, в ее голосе больше не было того утреннего задора. Она пригубила вино - да уж, когда мэтр его лил, он совсем не пожадничал. Оно было весьма крепким. Зато немного успокаивало нервы, будто отвлекало. Еще один маленький глоток, и хватит.
- Я никогда не испытывала ничего подобного. На меня будто напали с самой неожиданной стороны, - вдруг выпалила Лилиан одними губами, смотря на мэтра.

- Да, - кивнула Лилиан. Мэтр как будто ничего не понимал. Или, наоборот, понимал слишком много. - Вы не понимаете. Там было абсолютно спокойно. Просто тишь, да благодать. А потом как будто гром! Да в самое сердце. Я сначала наблюдала со стороны, а потом... я не знаю, что произошло... Будто напало, да... - Лилиан поняла, что повторяется, но поток слов было уже сложно унять. - Знаете, как будто Вы покусились на мое прошлое, будто это все было со мной. И в то же время это не я, совсем не я. Я будто в стороне и в то же время... До этого же такое спокойствие было... - она продолжала запинаться и теперь поймала себя на том, что оправдывается, как будто маленький ребенок перед воспитателями. - Я не знаю, может, Вы и правы... - пробубнила она, вновь утыкаясь взглядом в вино. На дне его было спокойствие, уход хотя бы от нынешнего разговора. Но позволить себе она такого не могла, хоть и, надо было признать, Лис совсем не пожадничал.
И вновь он отвлек ее от замыкании в себе, напомнив про внешний мир и огонь, который, казалось, тоже становится частью ее внутреннего мира, как и вся эта беседа. Может, она все еще там, внутри разума Райана, и скоро ее отпустит? Нет, глупости! Ведь глупости же... Хорошо, хоть в голову ей не пришло, что Райан - это она. Нет, нет. В таком случае невозможно было бы объяснить, как она видит то, что с ней не происходит.
"Боже, я об этом задумалась!" - покачала головой Лилиан, делая еще один маленький глоточек. Еще и напиться было бы совсем слишком, совершенно не позволительно. Нет, так нельзя. Просто еще один маленький глоточек. Рейнеке слишком быстро подгонял  ее к сути вопроса. Как будто тоже боялся, что она напьется, и с ней невозможно будет говорить. Хотя глупости. Если б он этого боялся, налил бы просто меньше.
- И что, через этот блок никто не проберется? - от этой мысли сердце так и стучало. Раньше ведь никто не пробирался внутрь нее. А что, если это будет потом, спустя лет сто? Кто-то также вероломно и жестоко прорвется в ее разум? Нет. К тому же, бежать от собственных способностей было не в правилах Лилиан, которая привыкла изучать самые тайные и неожиданные закоулки своей магической мощи. Она брала не силой, она брала умением видеть возможные варианты. Но сейчас она даже примерно не представляла, как эта боль может кому-то сгодиться.
- Неужели это кому-то может быть полезно? И что, каждый раз будет так больно?
"Лучше уж тогда щит," - пробежала предательская мысль. Все эти разговоры были слишком поспешны. Девушка еще толком не пришла в себя. Или, может, мэтр нарочно торопил, подводя к правильному ответу на его вопросы?

То, к чему вел Лис, становилось все отчетливее и отчетливее. Он чуть ли не говорил прямым текстом, что, да, выбор у нее есть. Но один вариант правильный, а о другом лучше не думать. Он омерзительный, отвратительный, он подобен погребению себя заживо, а, что еще хуже, он никому не нужен, если не вреден и не опасен. Рейнеке знал, о чем говорил и, скорее всего, состроил на Лилиан свои планы. И все же Лилиан верила каждому его слову, мэтр был для нее авторитетом.
- И к чему это приведет? - спрашивала девушка зачарованно, хотя уже прекрасно понимала, что ни к чему хорошему. - Неужели будет еще хуже? - сама же отвечала она на свой вопрос, попадая в ловушку слов.
"Иллюзия, обман", - отдавалось в голове, как вдруг мэтр ошарашил ее фразой: "А теперь будь добра - выпей еще вина и награди себя пощечиной". Сама эта фраза была как пощечина. Лилиан открыла глаза и не понимающе спросила:
- Зачем? - в этом вопросе отразилось полное непонимание того, фигурально ли выразился Лис или, напротив, это был прямой приказ.
- Простите, - тут же взяла себя Лилиан в руки. Она сделала большой глоток вина, такой большой, какой не делала раньше и тут же, прикрыв глаза, отвела руку в сторону и ударила себя по лицу. Мгновенный удар отрезвлял, в отличие от дающего в голову вина. Все происходило слишком резко. Возможно, еще несколько ударов вновь вернули бы ее в боевое состояние.
- Еще? - спросила девушка, смотря на мэтра как будто снизу вверх. В ее глазах отражалось понимание, что нужно "еще". Если она, конечно, правильно поняла то, что хотел от нее мэтр.

Лилиан вздохнула. После слов мэтра она уже даже задумалась, стоит ли бить себя еще, но вино давало в голову, и было немного больно. При словах о Райане она подняла голову на Лиса императора, смотря на него такими глазами, будто он залез в ее голову, прочитал мысли и разнюхал самое тайное, схватил буквально за руку. Только спустя несколько мгновений, Лилиан поняла, что сама же только что призналась мэтру и, не успев лишний раз подумать, занесла вторую руку в сторону и тут же ударила себя по второй щеке.
Стало немного лучше, хоть и не сильно. Зато душевное состояние теперь тяготило намного меньше, чем то же физическое.
- Простите, мэтр, за мою слабость, - вновь извинилась Лилиан. Наверно, ей еще долго придется извиняться перед учителем за все то, что произошло.
- Если Вы считаете нужным, то давайте спустимся, - покорно кивнула она, хотя от одной этой мысли сердце замирало.

На лице Лилиан появилась улыбка, а в глазах засверкали веселые огоньки. Она и не думала, что услышит подобное от мэтра. Ей-то казалось, что вела она себя на удивление глупо, безответственно и невозможно. И теперь от слов ария была в таком же восторге, каком прибывает ребенок, узнавший, что разбил не стеклянную дорогую вазу родителей, а свою игрушечную. В это сложно было поверить, как и в то, что было сказано следующим.
- Ударить? Вас? Вы уверены? - не верила она, однако поднимаясь, чтоб выполнить следующий приказ мэтра. Она щедро налила ему алкоголя, как тот до этого не скупился для нее. Однако себе она не спешила. - Может, мне хватит? - осторожно спросила она, косясь на учителя.
"А то ведь точно начну его лупить, да так, что схлопочу", - пронеслось в голове.