Пока Джон перевязывал рану, барон интересовался процессом. Джон не реагировал, ибо был занят. Но теперь стоило все объяснить.
- Рану вашу я про-дез-инфицировал. Дабы никакая грязь, если попала, не причинила бы вам вреда. Это надежная настойка на травах, много раз проверенная. Не беспокойтесь.
А дальше он в глаза не смотрел. Дальше он глаза стал отводить, до прямого вопроса все было иначе.
- Я знаю как выглядят раненые, барон, они бледнеют, когда кровь их покидает. Но вы посерели. Большая разница. Я собирался вас отвести в безопасное место. Но если вы больны, и более того, способны заразить нас всех - это совсем другое дело. Здесь может быть нужен лекарь совсем другого свойства. Скажите мне как на духу, что с вами есть? Может быть мы сможем вам помочь. Прошу , поверьте мне. Я не желаю вам зла.
Лайт пристально следил за мимикой барона. Он собирался отвести его к себе домой, но теперь он опасался это сделать. Погубить мать и отца неизвестной хворью он не желал. Кузнец остро ощутил грядущую беду, вспомнил Саманту, которую может быть ему уже не суждено больше увидеть.

Барон утверждал, что не заразен, но Джону как то слабо верилось в то, что все в порядке. Не бывает так у обычных людей. Что то было неправильно. Только вот что именно?
Барону становилось явно хуже и он был на грани потери сознания, но по крайней мере хотя бы больше не терял кровь. Если все будет хуже, Джон решил все таки вытащить его на другую сторону подземного хода, и не уведомляя никого более сходить за местным лекарем-травником. Хотя, в деревне мало что можно было утаить. Почти ничего. Оставалось только надеяться на благоразумие непосредственно причастных и заинтересованных.
Кузнец поставил факел в стену и принялся стягивать с себя мокрую рубаху, не сводя взгляда с барона. Рубаху скрутил выжимая и надел обратно, сел напротив барона у противоположной стены.
- Меня зовут Джон Лайт,  кузнец я. Нельзя спать, фон Берринел. Надо держаться. Пару обедов будет, ваша рана заживет, никуда не денется. Но для этого надо добраться до противоположного выхода, здесь еды нет. И прежде чем добраться - все таки ваша хворь не дает мне покоя. Я готов поверить, что вы не заразны, если вы расскажете в чем дело. Я хоть и не лекарь, но обладаю достаточными познаниями о том, что в мире происходит. Так вот  -  никогда не видел и не слышал о таком эффекте, как с вами сейчас творится. Просветите меня. Откуда вы кстати, где ваше поместье?

Джон внимательно слушал, наблюдая как барон особенно пристально теперь его изучал. Лайт сидел на земляном полу, положив руки на согнутые в коленях ноги. Девельт был далеко, и занесло сюда барона проездом видимо по делам предприятий. А последующие слова барона произвели на кузнеца эффект. Джон произвел над собой значительное усилие, что бы не дернуться и остаться невозмутимым. Первым рефлекторным позывом было подскочить, но он удержался и даже не изменился в лице. Разве что нахмурился. Итого - перед ним сидел не человек, называющий себя бароном Нариилом фон Берринелом, а нечисть. Нечисть богомерзкая, как всегда рассказывали, похотливая и сладкоголосая, не имеющая души, в облике человека днем и с когтями и хвостом ночью. И отворачивается бог от женщин, совершивших блуд с инкубом. И женщина, что понесла от инкуба ребенка должна была по требованию церкви быть сожжена на костре.
Да только Джон не верил в бога. И не был согласен со всеми этими требованиями и суждениями. Бог не должен быть жесток, бог не должен требовать убивать людей и причинять им боль. Не является богом могущественное существо, желающее людям страданий. Ровно как ни один церковник, допускающий издевательство над человеком и его убийство без достаточной вины не является святым и праведным. И даже если есть у мира создатель, то создал он всех этих существ и пустил их в мир, им созданный, такими, какие они есть.
Джон молчал с минуту, глядя на инкуба, потом встал. Собрал обрывки простыни и оставшиеся склянки, кроме одной, отнес обратно в схрон. Обернулся, и еще некоторое время наблюдал за мужчиной, что был нечистью, прислонившись плечом к каменной стене. Кровь то у него такая же красная как и у людей. И утверждает он, что не виноват в том, что таким родился. Что сделала его таким природа и мать с отцом. И отцом его был инкуб, а матерью его была обыкновенная человеческая женщина. Такая же как та самая Жанна, которая чуть было , если выражаться языком церковников, не совершила блуд на сеновале. И за это инквизиторы могли отправить ее на костер. Виноват разве бы в чем то был ребенок Жанны, родившийся инкубом? Разве виноват этот фон Берринел в том, что он родился таким? Разве виноваты в чем то дети, родившиеся без рук, ног, или с недостаточным умственным развитием? Кто сказал, что у мужика этого нет души? Они что, измеряли в нем наличие души? Или они может быть ее видели воочию в других, преступниках и сволочах, родившихся людьми, но совершивших при этом немало иного блядства на земле?
Однако все это не отменяло сущность господина фон Берринела, и его цели. Этот человек.., вернее - нечисть, представлял угрозу для его деревни и девушек в ней. Но определенно было только одно - он не заслуживал смерти. И вот здесь и сейчас, сегодня - он ничего натворить не успел. Но даже если бы и успел - смерти он не заслуживал. Особенно если учесть то, что единственным способом существования таких как он - является то, что называется блудом. Но на их долю было достаточно женщин, чья жизнь подчинялась иным законам морали.
Лайт отслонился от стены и вернулся на место, где сидел ранее. Присел на корточки перед Нариилом, поднял склянку, которую оставил, сжал в кулаке.
- Я вас понял. Ну что могу сказать, пока вы со мной - ваша жизнь вне опасности. Накормить - накормлю, но не уверен что вам это поможет. А то что вам поможет - вы здесь не найдете. Лучше бы вам убраться по добру по здоровому. Надеюсь мы понимаем друг друга.
Джон внимательно посмотрел на инкуба.
- Я искренне сочувствую вам, Нариил фон Берринел. Вы действительно не виноваты в том, что родились таким. И вот еще что - я не знаю как вам помочь, если бы вы мне подсказали, я бы сделал. Вот тут - настойка, которая может придать сил, ну.. так она действует на людей. Не знаю, подействует ли на вас - но можно попробовать.
Джон протянул инкубу пузырек, вытащив из него пробку.

Отредактировано Джон Лайт (2015-06-16 19:07:05)

Инкуб обещал заплатить за расходы. Нечисть, которая меж тем никого не убивала. Ирония судьбы. Еще до того как все случилось, Лайт собирался спросить у барона, не нужно ли ему чего от кузнеца. А теперь все вышло иначе. Кто бы мог подумать как все обернется. Там, наверху, громыхала гроза, сверкали молнии и лил проливной дождь. Здесь, под землей - ничего этого не было слышно.
Инкуба и действительно никому не надо было показывать, даже если бы он был человеком и бароном, после того инцидента лучше было ему уехать незаметно. Идти было далеко, на другой конец деревни. Подземный ход, выстроенный пару столетий назад, вел  в лес, один из выходов был неподалеку от дома и кузницы Лайтов, расположенного на самом отшибе. Мало кто знал об этом ходе в деревне, пожалуй, единственная тайна, которую хранили надежно посвященные в нее люди.
Прежде чем идти, Нариил должен был придти в себя, идти он сейчас не мог. А тащить на себе инкуба не хотелось совершенно. Зато Джона разбирало любопытство, он первый раз видел живого инкуба и рассматривал его как диковинку. Ему было чертовски интересно. Так уж вышло, что средний сын кузнеца с детства отличался любопытством и пытливостью ума. Все равно, что бы Нариил не вырубился - с ним надо было говорить, и теперь о чем говорить - проблемой не было.
Джон опять сел на пол, внимательно следя за фон Берринелом. Неловко подвернулась в кармане флейта, чуть не сломал. Не сломал, но чертыхнулся.
- Есть место где вы сможете отлежаться, я вас туда отведу. - “А потом вы уедете, и никогда больше не вернетесь, удача найдет вас в другом месте, среди других женщин, но не здесь”, хотелось сказать, но Джон промолчал.
- Еда есть. Потом я приведу вашу лошадь. Надеюсь, все обойдется.
Еще минуту Джон молчал, а потом спросил снова:
- Так говорят, ваше племя имеет хвост и когти. И что ваш человеческий облик - штука не постоянная. Так ли это?

Джон старался понять. Отчего природа сделала так, что некоторые существа ненавидели свой изначальный облик. Что заставляет того же инкуба стремится выглядеть как человек - жизнь среди людей. Но это чуждый ему облик, его настоящий вид - должен был быть ему приятен и естественен. Но нет, живущий среди людей, рожденный от человеческой матери, воспитанный изначально среди людей другой вид считал красивым именно людской облик. Печально это, испытывать отвращение к себе настоящему. А еще и питаться энергией себе подобных. Джон не совсем понимал что чувствует в связи с этим, что то смешанное вместе с отвращением и жалостью, но больше с жалостью чем с отвращением. Потому что поставив себя на место этого существа - он возблагодарил судьбу за то, что является человеком.
Кивнул в знак понимания всех его слов.
- Ясно, - сказал Джон, и поднялся на ноги. - Ну что, в состоянии идти? Или нужна помощь? Идти далеко, через всю деревню, но зато по прямой. Чем раньше дойдем, тем быстрее окажетесь в покое и безопасности. - протянул руку “барону”.