Она гуляла по саду, ждала, терзалась мыслями и предположениями относительно того, о чем сейчас мужчины сговариваются, какие планы строят. Ничего придется при беседе с Шатхи выяснить или у брата. Хотя предпочтительнее и легче все же вариант первый.  Солнечный день, палящее солнце и только фонтанчики в саду приносили хоть какое-то подобие свежести. Время тянулось невообразимо медленно. Как же ей убедить Шатхи вернуться самому? Как доказать его невиновность? Как найти виновника? И как не допустить союза с Ревалоном? Последнее особенно могло оказаться реальностью, если Шатхи окажется в совсем трудном положение. И естественно тогда свадьбе станет помещать труднее. Хотя, может быть, Ревалон не будет помогать тому, чье положение столь шатко сейчас. Множество вопросов и предположений, вот пока единственное ее занятие.
Солнце стало клониться к горизонту, когда слуга нашел ее в саду и сообщил, что достопочтенный Птенец Империи желает ее видеть. Птенец, нет, теперь он не Птенец в тени отца. Шатхи по праву может занять трон его предков, а узурпатор должен жестоко поплатиться. Заставлять ждать его, было нельзя, так что Джумана при всей ее внешней неспешности, спешила к своему Птенцу, точнее, к своему Солнцу.
Слуги у дверей, что было принято в Харматане, открыли их, а после того как дочь Алима переступила порог, закрыли. Джумана во второй раз вошла в эту комнату, только теперь здесь не было никого лишнего. Ах, по законам все того же Харматана женщине оставаться один на один с мужчиной, было  запрещено. Впрочем, если этот мужчина правитель, то законы допускали подобное. К тому же Шатхи она знала с детства. Край тонкого платка, кои слегка прикрывал лицо,  скользнул  вниз. На губах появилась легкая улыбка, а Джумана поклонилась
- Мой Повелитель, - сейчас здесь, когда нет посторонних ушей она назвала его тем титулом, который по праву рождения теперь принадлежал Шатхи.  -  Благодарю, что приняли, - а в глазах лукавый огонек, не оттого, что она хитрит, а оттого, что эта благодарность лишь дань этикету для тех, кто давно знаком.
- Само мое появление здесь, выражение верности, но в этой самой верности, хочу заверить и вслух.

И все-таки он был божественно прекрасен и даже легкая бледности, ему шла, хотя сейчас и пряталась за багряными лучами солнца, которые словно окутывали принца, ее принца. Как же давно она его не видела, как давно не слышала его голоса. Прекрасно помнила тот день, когда увидела его впервые и когда решила, что станет его женою. И в этом ее не смогли переубедить ни время, ни люди. Даже сейчас, когда положение ее принца было  в шаге от краха, она все еще верила. Как верила в то, что ее союз с Шатхи  угоден самому Харме. И быть может все, что произошло лишь знак Хармы, что принц шел неверной дорогой, что его судьба не связана с принцессой варваров. И все же уже какое-то время ей хотелось понять, на что настроен сам принц, какие думы и цели владеют им.
- Иногда стоит рискнуть, тем более, если так велит не только разум, но и сердце, -  она смотрела на Шатхи, и сделала пару шагов, чтобы лучше его видеть в красках багряных, видеть его глаза. Да, глаза скажут намного больше, чем слова, если только ты не овладел искусством лицедейства и не подчинил себе свой взгляд.
- К тому же разве можно поступать иначе? Коли был верен покойному султану, то следует быть верным его воле, его плоти и крови, мой Повелитель, - она еще верила, а точнее видела шанс на то, что Шатхи займет свое законное место. Было бы иначе, кто знает, что возобладало бы в ней разум или сердце. И то и другое были слишком сильным в дочери Алима. Она еще не утратила способности чувствовать, способности совершать, быть может, не всегда  действия, продиктованные разумом. Иногда шла на поводу у сердца, как сейчас. В ее приезде было больше сердца, чем разума. Но разум ей всегда помогал выпутаться из неприятностей, которые иногда приносило сердце.
Шатхи упомянул своего дядю. Простит? Может быть, но вряд ли за одну встречу, оправдание которой она уже придумала, он что-то сделает с нею. К тому же ее род один из древнейших и сильнейших, а во времена подобные нынешним нужно быть острожным в своих шагах и не наживать лишних врагов.
- Вашему дяде, ведь не обязательно знать многое до поры до времени, - легкая, хитрая улыбка. - Главное знать Вам. Впрочем, и власть его еще не укреплена, еще есть верные вам и желающие, чтобы были развеяны сплетни, о якобы вашей причастности к гибели покойного султана. А когда всем станет ясно, что Вы к подобному не имеете отношения, то и власть вашего дяди, что зиждется лишь на отчасти этой лжи, совсем ослабеет. Впрочем, кто знает, может быть, и он сам стал жертвой заблуждений и клеветы.
В последнем впрочем она была мало уверена, но кто знает, да и не стоит никогда говорить однозначные и резкие вещи, обвинять кровного родственника, даже если он выглядит как враг.
Да и  отчасти, потому что еще многие не желают видеть Шатхи на престоле, боясь, что он все же женится на ревалонке.  Нет, не может быть неверная подле того, кто является вторым солнцем Харматана после Хармы.

Дочь своего оцта, она хорошо умела скрывать свои мысли, даже не так, она умела показывать те мысли, которые хотела, даже если они были ложными. Только те, кто очень хорошо ее знал, мог бы догадаться и то не всегда. А такой человек был только один - ее отец.  Но и она не могла прочитать мыслей своего принца, что скрывал свои черные глаза  в тени, отдавая ей лишь свой облик в багряных лучах солнца. 
- Армия? И где же ее взять, мой Повелитель? - Произнесла Джумана, неторопливо, обдумывая то за чем пришла. - А не желаете Вы вернуться в Сафр, пока есть те, кто верит в Вашу невиновность? Быть может, обязать древние рода произнести клятву, которую они произносили Вашему отцу, укрепить свои силы. Да и не проще ли будет выяснить там все обстоятельства дела? - Вот она перешла к тому за чем так хотела увидеть принца. Впрочем, видеть его она хотела всегда и это было поистине высшим для нее счастьем. Иногда она даже позволяла уж совсем недопустимые для благочестивой девицы мысли о том, каково это будет ощутить прикосновение принца. И отчего же она до сих пор не с ним. Наверное, Харма хочет проверить, чтобы союз потом был крепок и ничто не могло его сломить. Именно в это верила Джумана.
Армия? Да, наверное, еще остались верные принцу, должны остаться. Вон мир-хазар здесь. Но достаточная ли это будет армия? Да и главное, чтобы народ признал его  Повелителем, иногда простой народ тоже полезен. Сейчас же Захир был в более выгодном положении, но ведь это не повод сдаваться!

"Конечно, не присягнут", - едва не ответила Джумана, только сейчас промолчала. Но где Шатхи взять войско? Как завоевать союзников, которые все далеки от него сейчас. Все весомые союзники в Сафре. Народ? Ах, народом легко управлять, если знать как. Отчего-то дочь Алима предполагала, что Захир-эфенди отлично умеет управлять народом, это, пожалуй, один из важных талантов для верховного жреца Хармы.
- Все люди алчны, мой Повелитель, просто нужно знать, о чем каждый нужный союзник грезит, и предложить ему это,  - да подкуп и интриги, пожалуй, это было оружие более надежное, чем войско, в нынешней ситуации. Оружие, через которое можно получит то самое войско. И вскоре этим мыслям суждено было сбыться, - либо надавить на то, о чем мечтают умолчать и что скрывают за тысячами замков. У каждого есть скелеты в потаенных сундуках, - шантаж тоже не плохое средство, может не столь надежное, хотя порою надежнее, чем подкуп. Только обращаться с ним нужно умело.
Рисковать. Да некоторые ни за что не рискнут, но другие коли выгода их будет больше и заманчивее, могут пойти и на риск. Пойдет ли ее отец? Бесспорно, он бы поддержал Шатхи, если бы тот предложил ему что-то заманчивое, то чего не сможет предложить Захир, а главное видел бы перспективу получения обещанного. Но что это? Алим Джавхарм, казалось, имел все, разве что трон султанский под его грузное тело подставьте. Впрочем, даже у отца ее есть цена. У всех и всего есть цена. Одни покупаются золотом, другие страхом, третьи любовью и т.д. Главное найти нужную валюту.
- У всех есть цена, просто нужно ее узнать, - она какое-то время смотрела в глаза принца в ответ, могла бы смотреть долго, но, помня об этикете, через какое-то время ее взгляд вновь скользнул вниз, к полу. И это так вовремя, ведь ее принц, ее Шатхи заговорил о том, что вызывало ярость в сердце Джуманы, о браке с принцессой варваров и о позорном договоре прежнего султана.
- Рано или поздно Вы его займете, а договор никуда не денется и оттого вам рано или поздно придется либо его поддержать, либо отринуть, - голос был спокойным, казалось, это ее мало беспокоит. С детства Джумана усвоила, что проявление чувств неконтролируемое - это слабость. И делала все, чтобы этому научиться, хотя не всегда удавалось, особенно, когда заставали врасплох.  Но ей было важно знать, что сам Шатхи думает по поводу союзу. Оттого она вновь посмотрела ему в глаза и заговорила, чуть тише
- Простите мою дерзость, мой вопрос. Но сами Вы, Повелитель, желаете ли этого союза? - Быть может, встретившись с ревалонкой, он желал сердцем, но в силу обстоятельств просто не мог сейчас, пока его положение столь шатко.

Если бы знала только Джумана, какие мысли витают в голове принца. Как он боится, что она похожа на его мать. Она ведь даже и подумать не могла, что Шатхи сравнивает ее с Амису-хатун, к которой дочь Алима питала не самые приязненные чувства, но хорошо это скрывала.  И все же она видела реакцию принца на ее слова и поняла, что, пожалуй, сказала лишнее, что лучше не делиться мыслями своими. Быть может, ее принц слишком благороден и не хочет слышать о той оборотной стороне, что присуща любой власти, а тем более власти султанской. Она-то думала, что его готовили к этому. Ошиблась. Хотя, пожалуй, сие в нем ей так же нравилась, как все нравилось, начиная от его глаз.
- Вы будете мудрым правителем, мой Повелитель,  - произнесла она, когда  Шатхи заговорил о народе и о принцессе, что здесь не приживется. Воистину не приживется, он словно прочитал мысли Джуманы. "Нужен наследник", - мысленно повторила за ним, мысленно усмехнулась.  Конечно, султан упивается любовью народа, властью, и забоится о продолжении рода. Это вполне обыденно, что в женщине они видят ту, кто подарит им этого наследника и порою более ничего и не видят. Наверное, не это хотела услышать дочь Алима Джавхарма. Быть может, эти слова грустью отзывались в сердце, но вида она не показала, лишь смиренно улыбнулась
- Высшее счастье для женщины стать матерью в этом ее главное предназначени в нашем мире. Полагаю, любая из дев нашего славного Харматана будет рада такой оказанной чести. Воистину ту, которую выберете Вы, поцелует сам Харма, - произнесла, а хотелось сказать: "Ну вот же пред тобой та, что готова подарить не одного, а множество сынов, что готова быть рядом и поддерживать, та для которой ее семья превыше всего, а ведь после замужества - муж становится ее семьей". Много чего хотелось бы сказать, но как обычно все  оставалось несказанным.
- Впрочем, я, наверное, утомила вас разговорами. Вам нужно отдыхать, чтобы полностью исцелиться, мой Повелитель. Будут ли у Вас какие-либо поручения для той, что вам верна и предана всем сердцем? - Голос звучал негромко и в нем слышалось почтение. Действительно, принц был ранен и об это забывать не стоило, пусть ей самой хотелось вечность провести подле него.

Он переживал, ее принц переживал, ему было обидно, наверное. Как же так случилось, что еще вчера наследник, ныне изгнанник с клеймом убийцы и предателя?  Жизнь поистине умеет преподносить сюрпризы и не всегда приятные.
- Будете. Харма Велик и видит истинные помыслы людей, помогая тем, у кого он чисты, - правда, иногда действуя руками людей, которые эти самые руки не боятся испачкать. Надежной опорой. А вот здесь выбор был уже значительно меньше. Большинство женщин Харматана воспитывалось с верой, что их единственное предназначение выйти замуж и родить детей мужу, что их забота домашний очаг и ничего более. Впрочем, надежный тыл, очаг к которому хочется возвращаться это не так и мало. Разве, что жена султана должна обладать еще и другими качествами. Как бы не любила дочь Алима мать Шатхи, но должна была признать, что жена султана, если она хочет быть его опорой, если хочет, чтобы ее дети взошли на престол, а не были удушены шелковой веревкой, она должна быть похожа на Амису-хатун.  Единственную оплошность допустила она - это браком с ревалонкой настроила многих против ее сына.
- Вы правы, конечно. Всему свое время, - впрочем, это Шатхи может еще хоть десять лет ждать со свадьбой. Для мужчины не поздно, в отличие от женщины.
- Лучшая благодарность и счастье, увидеть Вас, мой Повелитель, на законном месте и чтобы закончилась смута эта, - лукавила, лучшей наградой был бы сам Шатхи. Только не видит она от него того, что обычно распаляет девичью любовь. Впрочем, сейчас его  одолевать должны были более важные и тяжелые думы, этим и успокаивала себя
-  Я обязательно найду способ встретиться с нею и передать Ваши слова. Клянусь, - момент расставания все приближался. Сейчас Шатхи позволит ей удалиться и все. Когда она вновь его увидит?