Возможно, это действительно был худший план в истории человечества, зато это был его план, а собственным планам Вацлав привык следовать до конца, до победного, так сказать финала, и света в конце тоннеля. И даже если тоннелем окажется драконий желудочно-кишечный тракт, а свет в его конце будет сигнализировать об окончании дракона и начале, так сказать, высокогорной или лесистой местности (какой именно ландшафт драконы предпочитали для избавления от продуктов жизнедеятельности оставалось загадкой для Вацлава), исполняющий обязанности командора Имперской гвардии твердо поклялся не отступать от своего. Не потому, что отступать было по сути некуда; потому, что человек, не способный настоять на своем, не достоин даже того, чтобы ему отрубили ноги. Вацлав вздохнул. Твердость принципов - вот чего не хватало современной дипломатии. И верно: хвати обеим сторонам решительности настоять на своем, предположим, нежелании принимать участие в военизированном конфликте, скольких бы воин удалось избежать? Должно быть, очень многих, понимал Вацлав. Как прекрасно понимал другое: войны начинаются не потому, что чей-то хребет оказался слабее; войны начинаются потому, что вместо того, чтобы задуматься о желудках собственного народа, политики слишком увлекаются тем, чтобы заглядывать друг другу в рот. И вырывать оттуда кусок пожирнее. Даже если никакой питательной ценности он не несет. Дракон улыбался. Вацлав - нет.
На пожатие Серой отреагировал чутко, впрочем, на джинна не посмотрел. Все было понятно без слов - у той своя игра, у них - своя.
— Располагайтесь, любезные гости, - приветливо раскинул руки, явно желая объять весь мир, Арминаард.
Изба на деле представляла собой ничто иное как медовый зал - длинное строение, больше всего похожее на чрезвычайно огромные сени. Такие избы, помнил Вацлав, строились в Эделейсе, в Эймаре, но только не в Аквилеи. Четырехскатная крыша, обмазанный глиной плетень, полное отсутствие окон и, как следствие, вечно царящий полумрак - словом, местечко такое же уютное, как среднестатистическая усыпальница.
Однако здесь был стол. И на столе была еда. Причем в изобилии. А вот вооруженных мужиков наблюдалось в значительно меньших количествах. Вацлав насчитал девятерых.
— Присаживайтесь, не стесняйтесь, - любезно предложил Арминаард. - Потолкуем за чарочкой винца с пряностями. И если вы позволите, милсударь, - Вацлаву досталась очередная улыбочка, - я бы предпочел сперва выслушать драгоценных дам. Вас, милейшая, - кивок в сторону джинна. - И тебя, моя дорогая Вииэль. Как я понимаю, наше с тобой... маленькое дорожное предприятие успехом не увенчалось? Нет? Жалость... А хотя никакой жалости. Мой девиз - «во всем находи хорошее!». Например, давненько у меня в гостях не было такой удивительной компании. Кстати, отведайте баранины. Очень хорошая.
Отведать баранины Вацлав не спешил, но и несогласия с планом дракона не выказал. Послушать действительно было интересно. И джинна, и драконицу.
В избе было тепло, пахло жареным мясом, луком и пряностями. А еще воздух насквозь пропитала магия. Стихийная магия. Арийская...

В этой избе Вииэль не была. Как-то не довелось обойти все дома в проклятой деревне. Сейчас драконица откровенно нервничала, хотя и пыталась этого не демонстрировать. Превосходство Арминаарда было для нее очевидно, а план командора совершенно не казался уместным в данной ситуации. Было слишком много неопределенности, начиная от этого джинна и заканчивая намерениями самого дракона, который не выглядел ни расстроенным недавней неудачей, ни растерянным от происходящего.
Очень хотелось предложить Арминаарду засунуть себе и вино, и баранину в непредназначенные для этого отверстия. Или в предназначенные, но тогда обязательно подавиться и сдохнуть.
- Не увенчалось. Плохие планы редко заканчиваются хорошо, - заметила Вииэль. План напасть на обоз ей действительно не нравился с самого начала, и она даже пыталась возражать Арминаарду до того, как он привел его в исполнение. Впрочем, на фоне их собственного плана драконов казался едва ли не вершиной стратегической мысли.
- Отдай то, что ты забрал у меня, и наши с тобой дела будут наконец закончены к нашему общему удовлетворению, - предприняла наверняка бесполезную попытку драконица.
А джинн тем временем высказалась и о своем интересе ко всему этому. Ситуация получалась неприятная. Вернее как – если то, что сказала Эльмира, правда, то она на стороне солдат – хочет вернуть деревню законным владельцам и выгнать разбойников. Это хорошо. Плохо то, что в планы и джинна, и гвардейцев не входило то, что было нужно Ви.
Драконица огляделась в поисках запасного выхода. Если здесь начнется стычка, нужно будет попытаться сбежать. Какое-то время у нее будет, чтобы найти яйца сестры – последний шанс воссоединиться с остатками своей семьи.

У них были большие проблемы, и проблемы к тому же множились в количестве – понимала Вииэль. Пока дракон с командором упражнялись в искусстве дипломатии, Ви пыталась анализировать сказанное ими. По всему получалась картина крайне печальная.
Предложение командора об амнистии казалось полным бредом – Арминаард был здесь в позиции силы: у него было больше людей, он был хозяином положения и всяко не желал принимать подачки от слуг Империи. Это с одной стороны. С другой, замечание дракона о том, что на его стороне есть арии, должно было серьезно заинтересовать командора. Потому что воры и мародеры – это еще одно, а вот государственные преступники, коими, естественно, являлись арии, предавшие Империю во время войны – это совсем другое. И у Вииэль были серьезные сомнения в том, что даже командор может обещать им амнистию. Государственная измена – слишком серьезное преступление.
Ситуация, стало быть, ухудшалась и напряжение росло. Женщина, пришедшая с ними, в которой архонт разглядела джинна, приняла приглашение к столу так, словно была у себя дома, заставив Вииэль поморщиться. Впрочем, судя по ее рассказу, она и была у себя дома, что однако никак не способствовало мирному разрешению конфликта. Арминаард сделал им встречное предложение, и повисла тишина. Тишина, которую решилась нарушить Вииэль, потому что понимала – если она ничего не скажет, и мужчины начнут хоть как-то договариваться между собой, ни тот ни другой не вспомнит о том, ради чего здесь драконица.
- Что за задание, Арминаард? – спросила девушка, не глядя в глаза дракону. Сейчас она испытывала к нему почти отвращение. Впрочем, схожее чувство рождалось в ней и по отношению к себе, вернее собственной слабости. Если бы она была сильнее, то все сложилось бы иначе…если бы только Вииэль могла защитить потомство сестры…
- И если мы решим за него взяться, то тебе придется прибавить к тому, что ты уже назвал, возврат того, что ты забрал у меня, - добавила драконица до того, как кто-то смог ее остановить или перебить. Какое у нее было право на это? Никакого. Но если не пойти ва-банк сейчас, то у нее не останется вообще никаких шансов.

Дрогнула, загудела натянутой струной внешняя линия паутины, предвещая разнообразие в происходящем. Джинния неспеша огляделась в поисках салфетки, ничего похожего не нашла и вытерла пальцы о полу плаща.
- А тут, оказывается, популярное местечко... - Она поднялась из-за стола и направилась к выходу. - Даже любопытно. Никогда не видела харматанцев. Да и работорговцев тоже. Вы же не против, если я полюбопытствую пару минут?
Меньше всего Эльмиру волновало, кто там был бы против. Джинния вышла на улицу, сморщилась от упавшей на нос снежинки и пошла к центру деревни, прислушиваясь к шуму и сигналам силовой линии.
За забором собралась компания побольше той, что окопалась в деревне, причём, вместе с гвардейцами. Однако, новоприбывшие просто приближались. Не бежали, не гнали коней, не летали огненные шары, не бунтовала содействием ария земля. Смертные окружили деревню, но в бой не рвались, то ли не знали, с кем предстоит столкнуться, то ли знали слишком хорошо. Пока что непосредственной угрозы они не представляли, к тому же кто сказал, что дракон не лжёт? Он мог многим перейти дорогу, так что снаружи мог прибыть отряд местного землевладельца, решившего наконец навести на своём отрезке тракта порядок. Или родичи тех, кого дракон со-товарищи уже обобрал. Лучшим вариантом было бы спросить, чего им тут надобно, но желания получить болт в глаз как-то не ощущалось в наличии, а шансы по-прежнему оставались. Да и уступать добычу не хотелось. И без того слишком много претендентов отщипнуть себе кусочек от драконьей тушки.
Эльмира остановилась, потопталась немного, прикидывая расстояние. Да, примерно здесь, шаг-другой ничего не решит. Замерзшая земля задрожала, заворочалась словно спина огромного зверя, выбирающегося из берлоги, протянулась вверх к низкому серому небу, сеящему хлопья снега, и деревню вознесло вверх, отсекая от отряда снаружи доброй полусотней метров отвесных стен. Испуганно ржали лошади, взмыли с ветвей вороны, оглашая окрестности пронзительным громким граем, заглушившим добрые и ласковые слова, которыми поминали неизвестного им ария новоприбывшие.

Мастерский

Вацлав давно разучился верить в чудеса, вернее в такие, по завершении которых становятся счастливым обладателем половины царства, руки принцессы и коня. Зато с превеликим энтузиазмом верил в чудеса иного толка - те, которые оканчиваются троекратным возмещением ущерба, потерей чести, а то и отпуском у позорного столба.
— Ошалеть, драть вас за ногу, — тихо выругался исполняющий обязанности командора Имперской гвардии, жестом отдавая приказ своим, мол пошевеливайтесь, поднялся из-за стола.
Слушать дракона и далее смысла не было. По крайней мере, слушать внимательно.
Слушать драконицу он тоже не хотел. Были дела поважнее - отразить атаку наступающего противника, не позволить натворить бед Серой и самому - по возможности - не умереть.
Перехватив меч левой, вышел во двор. Краем глаза отметил поравнявшегося в двух шагах милсударя Арминаарда. Уперев руки в бока, милсударь Арминаард безмолвствовал, то бишь по всей яви затевал нечто совсем нехорошее. Быть может, даже отвратительное.
— Всегда выступал за здоровую конкуренцию, — неожиданно для капитана подал голос дракон. — Я - честный предприниматель. Был бы нечестным, давно бы испепелил округу - прошу простить, пожалуйста, - к необратимо долбанным хренам.
Вацлав кивнул. В данном вопросе мнение дракона он поддерживал, хоть позиции и не разделял.
Под ногами что-то хрустнуло. Вацлав покачнулся. Деревня поднялась на воздух с легкостью и грациозностью, какой позавидовал бы любой полковой штандарт.
Впрочем, свободным полетом наслаждались недолго. На ответную реакцию харматанской делегации потребовался жалкий миг. Поднялся ветер - да такой, что спасибо, что не сдул с краев неожиданно летучих Погорных Вехинок. С шумом и грохотом деревня ударилась обо... Что? Вацлав не знал. Так уж вышло, простых гвардейцев редко когда принято обучать основам геодезии.
Рухнув с небес, деревню ударило. Скрипя бревнами, покачнулся Медовый зал.
Ну что ж, отметил про себя исполняющий обязанности командора Имперской гвардии, маг воздуха у харматанцев определенно есть. Ветер усиливался. Вацлав перевел взгляд на Серую. Вслух произнес:
— Блять! —  О том, что в свободный полет деревню запустили отнюдь не харматанцы, Вацлав догадывался. Не принято оно как-то у господ коммерсантов с разбойниками пускать по ветру капитал. — Желающие сдохнуть - шаг вперед. Остальным - заткнуться и не дергаться! Это приказ, вашу мать!
— Боюсь, отдавать приказы здесь и сейчас вы, дражайший, не уполномочены, — почему-то бледный, хриплым, зловещим шепотом произнес Арминаард.
— Я не приказываю, — зло оскалился Вацлав. — Я делюсь опытом.
Дракон не ответил ничего. Он преобразился. Лец не успел моргнуть, как горизонт прошила ослепительно-золотая стрела. Приняв естественную форму, Арминаард взмыл ввысь. Неуместно красивое зрелище.
— Да что ж за хрень! — В очередной раз выругался исполняющий обязанности командора Имперской гвардии.
Воздух над деревней сгустился, небо сделалось черным. Похоже, харматанский маг воздуха решил атаковать.
Было тихо. Страшно тихо. В кои-то веке даже кони не спешили ржать.

На любое действие найдется противодействие. На любого ария найдется свой архонт, а на любого джинна – свой арий. Вселенские законы равновесия, которые почему-то многие путали с законами подлости, никто не отменял. Именно с этим и пришлось им всем сейчас столкнуться. На любое действие найдется противодействие, и на старуху бывает проруха – и так далее. На них  тоже нашлась – на этот раз в виде харматанских магов. Серую, правда, не оставляло ощущение, что хреновее всех в этой ситуации приходится ей – потому что всю поганую магию она чувствовала на собственной шкуре. Глаза архонта уже и не думали гаснуть, а держать себя в руках не имело никакого смысла – удержаться бы на ногах. Порыв ветра чуть не сдул ее к чертям собачим, а потом тряхнуло так, что все предыдущее показалось детским лепетом. Некоторые не удержались на ногах, Кейлин сама осталась стоять, кажется, только потому что успела ухватить какого-то здорового мужика за руку. Жаль только не было никаких шансов, что мужик этот окажется харматанским магом. Вииэль обратилась в дракона – не иначе со страху, а очень скоро ее примеру последовал и этот Арминаард, не пожелавший выяснять с Вацлавом кто главнее и больше понимает в битвах. Дракону наверняка сподручнее было просто за всеми наблюдать и поливать жидким пламенем сверху. Кейлин скрипнула зубами – вот оно, иллюзорное пленение. Все эти заигрывания с нечистью до добра не доводят – оба дракона сейчас были в небе, и кто знает, не совместным ли планом (заодно спевшись и с харматанцами) они заманили командующего ревалонской армией в ловушку. Серая помрачнела еще больше и выругалась. Желающих спорить с Вацлавом не нашлось ни среди гвардейцев, ни среди людей дракона. Этим тоже хотелось жить, а крыльев они отрастить не успели. Все притихли и ждали – ждали, очевидно, атаки харматанских магов, которым мало что могли противопоставить. Архонт, наплевав на субординацию, приличия и прочее встала вплотную к Вацлаву, потому что он был единственным, на кого ей было по-настоящему не плевать сейчас. А еще она понимала, что только стоя с ним рядом, она сможет растянуть архонтский щит так, чтобы он прикрыл их обоих, когда маги ударят.

Мастерский

Когда деревню в очередной раз накрыл купол — теперь прозрачный, будто бы кварцевый, кони наконец заржали. Заржали исступленно, дико, очень жутко и жалобно. Вацлав приготовился к атаке. Атаковать не спешил никто. Не спешил минуту, не спешил вторую, не спешил третью. Покружив под сводами купола, грациозно опустился на землю Арминаард.
И тогда Вацлав понял, что руководило харматанцами — здравый смысл и самый банальный расчет. Это были не обыкновенные разбойники, это был хорошо обученный профессиональный отряд, наверняка не понаслышке знающий, что такое осада. А осада — это в первую очередь терпение. Знал о том и Вацлав. В отличие от обитателей деревни, в распоряжении харматанцев имелись неограниченные запасы воды и воздуха. В отличие от обитателей деревни, харматанцы могли вызвать подкрепление. Да чего уж там! — в отличие от обитателей деревни, харматанцы работали слажено, тогда как собравшиеся здесь... похоже, от роду не слышали, что такое «субординация». За исключением пятнадцати конников из свиты исполняющего обязанности командора Имперской гвардии, а эти были слишком малочисленны, чтобы что-то в корне изменить или на что-то повлиять.
— Прекрасно, — устало пожал плечами Вацлав. — Значит, мы выбираем вариант «подыхать». Честное слово, я не против, — добавил Лец, убирая меч в ножны. — Вот только подыхать я предпочту на сытый желудок. Негоже оно, перед смертью голодать, — хмыкнул исполняющий обязанности командора Имперской гвардии, полный решимости вернуться обратно в медовый зал.
Так или иначе в скором времени несанкционированные вспышки магии, притом магии за пределом людских возможностей, привлекут внимание наблюдателей из Академии Белого Пламени, те в свою очередь направят сюда штурмовой отряд. То, что случится впоследствии, подсказывал здравый смысл, бесспорно найдет отражение в целой поэме, а то и в паре баллад.
Как бы то ни было, свою миссию он выполнил — одно с одним складывалось, что в обозримом будущем Арминаард вряд ли выйдет разбойничать на злополучный аквилейский тракт.

Эльмира оторвалась от созерцания завораживающего полёта огромного дракона и поневоле переключилась на происходящее внутри. Смертные были недовольны. Что ещё более странно - недовольна оказалась и белокурая девушка-драконица, ее ярость ощущалась почти физически. На ее месте джинния уже принялась бы методично рыскать по всем углам в поисках того, что отнял у неё сородич. Зеленоглазая сосредоточенно ломала купол, ломала-то явно магией, но не стихийной. Особая была магия, не такая как у ариев.
- Почему сразу подыхать? - откликнулась джинния на слова командора. Его-то реакция была вполне понятна, крестьяне тоже не спешили входить в свои новые дома, возведенные лёгким движением руки нечисти богомерзкой. И отговорок у них хватило бы на десяток джиннов. -Воздуха тут хватит на пару дней точно, а столько сидеть под куполом необходимости нет никакой. Если предпочитаете, чтобы этот вот золотой красавец поджарил вас как куренка на сковородке, это вполне можно устроить. Смертные снаружи пока ничем не грозят, а вот гостеприимный наш хозяин имеет все основания от нас избавиться.
Радуга. Ослепительно яркая в сумраке метели и совершенно неуместная. Эльмира вглядывалась в разноцветную полосу, забыв на время о смертных, драконах и вообще обо всем. Радуга. Точно такая же. Такую же радугу она заметила над развалинами древнего сооружения, и она была так же заметна и так же неуместна, вырастая из чёрной мёртвой земли, сожженной неведомой ей силой, оставившей после себя лишь опаленные камни и останки чего-то рукотворного непонятного назначения. Джинны искали их. Некоторые их этих диковинных механизмов удавалось привести в движение, это было так интересно - поиграть в чужие игрушки. И она тоже искала такую игрушку, когда увидела радугу, приманившую ее словно блик свечи в окне ночного мотылька. Именно так она и попала сюда.